Сговор остолопов

— Тогда это, наверное, типа весело. Вы и представить себе не можете, насколько пресные, бесцветные у нас в последнее время партии.

— Это не та партия, осел.

— О, мы будем очень и очень серьезны.

— Хорошо. Теперь послушайте меня. Я должен прийти и прочесть вам лекцию, чтобы наставить вас на правильный курс. Я обладаю довольно обширными познаниями в политической организации.

— Великолепно. Вы должны быть вот в этом фантастическом костюме. Могу вас заверить — так вы добьетесь сосредоточенного внимания всех и каждого, — заверещал молодой человек и прикрыл рот рукой: — Ох, дорогой мой, какая дикая тусовка у нас организуется.

— Нельзя терять ни минуты, — непреклонно промолвил Игнациус. — Апокалипсис уже на носу.

— Устроим ее на следующей неделе у меня.

— У вас должна быть красная, синяя и белая материя для знамен, — проинструктировал его Игнациус. — На политических мероприятиях она всегда бывает.

— У меня ее целые рулоны. О, сколько всего украшать придется. Придется позвать на помощь несколько близких друзей.

— Зовите, — возбужденно согласился Игнациус. — Начинайте организовывать на всех уровнях.

— О, я ни за что бы не подумал, что с вами может быть так весело. В этом жутком нищенском баре вы были так враждебно настроены.

— Существо мое многогранно.

— Вы меня изумляете. — Молодой человек воззрился на наряд Игнациуса. — Подумать только — вот в этом вас выпускают на свободу. В некотором смысле, я вас уважаю.

— Покорнейше вас благодарю. — Голос Игнациуса смягчился от удовольствия. — Большинство олухов не постигают моего мировоззрения совершенно.

— Иначе я бы и не подумал.

— Я подозреваю, что за вашим оскорбительно и вульгарно женоподобным фасадом должна таиться некоторым образом душа. Начитаны ли вы в Боэции?

— В чем? Ох, батюшки, нет, конечно. Я даже газет никогда не читаю.

— В таком случае вы должны приступить к программе чтения немедленно, чтобы в полной мере осознать кризисы нашего века, — внушительно произнес Игнациус. — Начните с поздних римлян, включая Боэция, разумеется. Затем вам следует поглубже окунуться в раннюю медиевистику. Возрождение и Просвещение можно пропустить. Это, по большей части, опасная пропаганда. Кстати, раз уж об этом зашла речь, романтиков и викторианцев тоже следует обойти. Что касается современного периода, вам следует изучить лишь отдельные книжки комиксов.

— Вы просто фантастичны.

— Особенно я рекомендую вам «Бэтмена» [Комикс «Человек-летучая мышь» 18-летнего художника Боба Кэйна впервые выпущен компанией «Ди-Си Комикс» в 1939 г.], ибо он имеет склонность выходить за пределы того ужасного общества, в котором оказался. К тому же, у него до некоторой степени твердая мораль. Я довольно-таки уважаю Бэтмена.

— Ох, посмотрите — вон снова Тимми, — показал молодой человек. Матрос шел по улице Шартр в противоположном направлении. — Неужели он никогда не устает от одного и того же маршрута? Туда-обратно, туда-обратно. Поглядите только на него. Зима стоит, а на нем до сих пор летняя белая форма. Конечно же, ему и в голову не приходит, что для берегового патруля он — верная мишень. Вы и вообразить себе не можете, насколько этот мальчишка глуп и безрассуден.

— Его лицо в самом деле выглядело несколько затуманенным, — заметил Игнациус. Художник в берете и бородке тоже прошел по Шартр с деловым видом, держась в нескольких футах от матроса. — О, мой Бог! Этот нелепый представитель закона все испортит. Он как ложка дегтя в общей бочке меда. Вероятно, вам следует догнать этиого матроса и увести его с улицы. Если военно-морские власти его задержат, то обнаружат, что он — самозванец, и нашу политическую стратегию разоблачат. Утащите отсюда этого клоуна поскорее, пока он не погубил самый дьявольский политический заговор в истории всей западной цивилизации.

— Ой! — радостно взвизгнул молодой человек. — Я сейчас вернусь и все ему об этом расскажу. Когда он услышит, что он чуть было не натворил, он завопит и грохнется в обморок.

— Не ослабляйте же своих приготовлений, — предостерег его Игнациус.

— Я уработаюсь до полного изнеможения, — весело заверил его молодой человек. — Встречи на окружных участках, регистрация избирателей, предвыборная реклама, комитеты. Первый митинг начнем около восьми. Я живу на улице Св.Петра, дом с желтой штукатуркой сразу, как свернуть с Королевской. Не обознаетесь. Вот моя карточка.

— О, мой Бог! — пробормотал Игнациус, разглядывая строгую визитку. — Не могут же вас в самом деле звать Дориан Грин.

— Еще как могут. Правда, здорово? — томно протянул Дориан. — Если бы я сообщил вам свое настоящее имя, вы бы со мной даже не поздоровались в следующий раз. Оно такое банальное, что только его вспомню — и уже умереть готов. Я родился на пшеничной ферме в Небраске. Дальше, я думаю, все понятно.

— Ну, как бы то ни было, меня зовут Игнациус Ж.Райлли.