Ш из Б 2 (СИ)

На аэродроме их встретил розовощекий пухлый майор из Главного штаба ВВС. Показал, где стоит специально присланный за ними автобус, а во время поездки сжато рассказал программу пребывания. В принципе, ничего особенного в ней не было. Сегодня их ждало заселение в гостиницу, обед и потом аудиенция у командующего ВВС, маршала Новикова. На следующий день награждение в Кремле, легкий фуршет, а вечером — театр. Ну и в качестве финального аккорда на третьи сутки небольшая прогулка-экскурсия по городу и вечером убытие обратно на фронт.

Григорий слушал вполуха. С гораздо большим интересом он рассматривал открывающийся за окном город. Буквально с первого взгляда ощущалось, что это столица воюющего государства. На улицах немноголюдно, среди прохожих преимущественно военные. Там и тут видны зенитные орудия, некоторые даже на крышах домов. Расчеты бдительно наблюдают за воздухом. На перекрестках военные патрули. Их автобус они тоже несколько раз останавливали, проверяли пропуск на въезд в город и документы пассажиров.

Поселили летчиков в семиэтажной гостинице Центрального Дома Красной Армии на площади Коммуны в самом центре Москвы, всего в нескольких минутах ходьбы от Садового кольца и Цветного бульвара.

Администратор вручил каждому офицеру ключ с латунной биркой. Григорий взглянул на свою: сорок семь. Понятно, первая цифра — это этаж, а вторая — номер. Двухместные комнаты оказались вполне благоустроенными, с видом на большой парк. Неизвестно по какой причине, но Дивина поселили одного. Экспат сначала огорчился из-за отсутствия компаньона, но потом прикинул, что все равно вряд ли станет сидеть сиднем в номере. Не может такого быть, чтобы бравые пилоты не устроили обмыв наград. Вряд ли в Кремле им разрешат погулять с размахом.

Лейтенант бросил прямо на кровать свой чемоданчик и туго набитый вещмешок, посетил туалетную комнату и спустился вниз. Худо-бедно, а за время полета и поездки в город с аэродрома он здорово проголодался. Оказалось, что он такой не один. Почти все летчики, с которыми он успел перезнакомиться во время короткого путешествия, тоже бродили у дверей, за которыми слышался призывный запах еды.

— Кого ждем? — с ходу поинтересовался Григорий. — Или нам туда дорога заказана?

— Молодец, «горбатый», сразу взял быка за рога! — засмеялся невысокий капитан-истребитель. — Чувствуется опыт штурмовок, ни секунды промедления над целью.

— А то! — улыбнулся в ответ Дивин. — Так чего не заходите? Не знаю, как у вас, а у меня кишка на кишку протокол пишет.

— Майор должен талоны на питание принести.

— Понятно. Ребята, а из Москвы есть кто-нибудь?

— Тебе зачем? — спросил худощавый старлей с двумя «боевиками». — Ну, я — москвич.

— Да стрелок мой тоже отсюда, — объяснил экспат. — Просил к родителям зайти, весточку передать.

— Адрес-то какой?

— Сейчас посмотрю, — Григорий достал из кармана и развернул листок, на котором Пономаренко написал ему координаты. — Вот: улица Станкевича, дом номер двенадцать.

— Как же, знаю, — кивнул старлей. — Это рядом с улицей Горького. Не переживай, подскажу, как туда добраться. О, а вот и наш кормилец пожаловал.

К ним и в самом деле спешил штабной майор.

— Все собрались, товарищи? Замечательно, тогда прошу, — он гостеприимно распахнул дверь в ресторан. — Не забудьте, после обеда вас ждет маршал. Поэтому прошу не расходиться. Желательно, побыстрее привести себя в порядок и собраться у главного входа, за нами придет автобус.

В зале ресторана оказалось довольно много людей. Кто-то из летчиков успел разузнать что к чему и пояснил остальным, что здесь постоянно живут офицеры из штабов и воинских частей, размещенных в Москве. Даже прописка у них: «Площадь Коммуны, гостиница ЦДКА, комната №...» Ну и еще размещают командировочных и тех, кто приехал на награждение.

Григорий осмотрелся. Разумеется, среди обедающих преобладали военные. Большинство с погонами старших командиров и генералов. Но встречались и штатские. Даже несколько женщин в красивых платьях присутствовали.

Их группу поначалу встретили любопытными взглядами, но интерес этот практически сразу же угас. В самом деле, фронтовики в поношенном, линялом, выгоревшем на солнце полевом обмундировании здорово проигрывали на фоне лощеных, с иголочки одетых командиров. А экспат с его обгоревшим лицом и подавно вызвал у некоторых дам брезгливое отвращение. Одна из них даже что-то раздраженно сказала своему спутнику — моложавому полковнику с элегантной стрижкой. Тот нехотя оторвался от тарелки, косо взглянул на Григория и равнодушно пожал плечами. Дивин как раз в этот момент проходил мимо него и потому очень хорошо услышал, как полковник бросил:

— Да просто отвернись и не смотри на этого урода.

Экспат замер. Медленно повернулся и впился глазами в жующего командира. Тот с недоумением поднял голову. Хотел было сказать что-то, но вдруг осекся, поперхнулся и надсадно закашлялся, выпучив глаза. Схватился за горло, побагровел и судорожно попытался подняться, но рухнул обратно на стул. Его спутница истерически завизжала, начала звать на помощь. В зале поднялся форменный переполох.