Ш-ш-а...

Сегодня Рей сказал, что хочет оформить какие – то страховки, но подробно не стал объяснять. Больше всего нам нужна страховка, которая обеспечила бы, чтобы Рей – старший держался подальше от бутылки и ходил каждый день на работу, да только я сижу и знаю, что он вскоре опять пойдет домой кружным путем через пивную. Знаю каждую кочку на этом пути. Знаю, этот день скоро настанет. Всякий раз, когда отец приходит, Рей – младший хватает его, тискает, тянет. А Рей – старший из тех, кто способен любить только на расстоянии. Если подпустит тебя чуть поближе, то потом отодвинется гораздо дальше.

В довершение ко всему я сама смахиваю на перезревший помидор, усохший и дряблый крупный овощ, валяющийся на диване, слушая стиральную машину. Помолилась бы, но взглянем правде в глаза – Бог никогда не прольет свет Свой на нашу семью. Тем не менее Рей-старший хороший человек по стандартам Гилбертсонов. Если воздержится от пива «Будвайзер» и виски «Джек Дэниеле», мы когда-нибудь сможем жить в собственном доме.

Только страшно боюсь, как бы не произошел какой-нибудь несчастный случай. Боюсь, что когда-нибудь он поедет домой в слишком самоуверенном настроении, которое на него накатывает после чрезмерной выпивки, когда в голове возникает какая-то мысль, захватывает и перетряхивает мозги, как тот самый стеклянный шар, где внутри сыплется снег. Оторвет глаза от дороги, уставится на прекрасную иллюзию и врежется прямо в дерево. Уже вижу газетные заголовки. И что я тогда буду делать?

28 октября

Как я предсказывала, настроение Рея-старшего с каждым днем ухудшается. Можно подумать, фабрика его доконала. «Что Бог против меня имеет?» – спрашивает он. А я говорю, скажи спасибо, что у тебя есть работа.

Вижу, он снова пьет в обеденный перерыв. Слышу запах пива. Знаю его привычки. Ходит куда-то с приятелями пиво пить. После чего они возвращаются на работу, к станкам. Взрослые люди. Кажется, будто ХОТЯТ, чтоб им пальцы отрезало. Он приходит домой совсем мрачный, потому что пиво уже выветрилось. Тайком ищет спиртное, выпивает украдкой. Знает, что я слежу, глаз не спускаю. Поэтому еще сильней бесится. Когда он в таком виде, я готова порой схватить нож и воткнуть ему в сердце. Чувствую даже, как лезвие входит. Слышу: «Пффф». А потом вижу кровь кругом, слышу плач Рея-младшего, вцепившегося в отцовскую ногу.

По крайней мере, Рей-старший в прошлые выходные сходил в страховую компанию. Это я его погнала, вытащила из постели субботним утром, хоть он жутко ругался, но мне самой со всеми делами не справиться.