Шафер (ЛП)

— Это был не последний раз, когда Энди бегал голышом по этому пляжу, — раздался громкий голос из-за пределов света костра, и все присоединились к смеху.

С этого момента все по очереди делились приятными воспоминаниями.

Я знала, когда Самюэль присоединился к группе, еще до того, как увидела его. В воздухе вокруг меня произошла явная перемена, и я подняла взгляд, чтобы увидеть, как его знакомая фигура опустилась на одно колено в песок, пока он тихо разговаривал со своим отцом. Его копна растрепанных волос позаимствовала цвета у огня, и я прикусила губу и отвела взгляд. Когда снова подняла глаза, то увидела, что парень повернулся, чтобы посмотреть в мою сторону. Наши глаза встретились, и Самюэль на мгновение уставился на меня, прежде чем приподнять уголок рта в медленной и легкой улыбке. Я глубоко вздохнула и ответила тем же.

— Энди играл на пианино на свадьбе моей сестры, — раздался голос откуда-то позади меня.

— Энди помогал мне с математикой.

— Он всегда приходил, чтобы расчистить мою подъездную дорожку после того, как мой муж скончался.

— Я была соседкой Лили по комнате, — добавил тихий голос к дани уважения. Мой взгляд обратился к девушке, сидевшей у костра. — Она так сильно любила его. Так… сильно.

Голоса раздавались вокруг пламени, предлагая свои собственные примеры того, как знакомство с Энди сделало их жизнь немного лучше.

— Энди познакомил меня с одной из самых милых девушек, которых я когда-либо знал, — раздался хриплый голос. Мы все смотрели, как темная фигура приближается с дальнего конца пляжа, пока он не оказался достаточно близко, чтобы свет отразился на его блестящих волосах цвета воронова крыла. Ник подошел в черной кожаной куртке, засунув руки в карманы. Он улыбнулся мне поверх огня. — Мне жаль. Я приехал, как только смог.

Я слегка кивнула, принимая его извинения, и нежно улыбнулась, чтобы показать свою признательность. Затем я наблюдала, как Самюэль подошел, чтобы тихо поговорить с Ником. Двое мужчин повернулись и вместе отошли на небольшое расстояние. Вскоре Ник вернулся и встал, чтобы присоединиться к Заку и Дэну, где они сидели. Я не видела Самюэля.

— А как насчет тебя, Эмилия? — позвал Дэн.

Я повернула широко раскрытые глаза в его сторону. Одно дело слушать, как другие люди перечисляют те мелочи, которыми Энди обогатил их жизнь. Но я была совершенно не готова попытаться объяснить, что он значил для меня.

— Я… не могу… слишком много всего, — пробормотала я, опустив голову.

— Выбери воспоминание, — предложил кто-то. — Вы двое провели много времени на этом пляже. Расскажи нам одну из своих историй…

Мои щеки вспыхнули, и я резко вонзила пальцы в джинсы. Я не хотела, чтобы меня ставили в неловкое положение. Тревога затопила каждую частичку меня.

— У меня есть одно, — ответил за меня бархатный голос.

Я быстро подняла голову и огляделась. Самюэль вернулся и сел на песок в нескольких футах слева от меня. Он положил старую гитару Энди себе на ноги.

— У меня есть одно для тебя, Эмилия, — сказал Самюэль, оглядываясь на меня через плечо.

Я с трудом сглотнула. Самюэль снова спасал меня. Он перебирал струны на гитаре, а мы все молча наблюдали. Он прочистил горло и неуверенно рассмеялся.

— Энди был музыкальным в нашей семье, — тихо сказал Самюэль. — Но он, Эмилия и я пришли сюда однажды, когда были детьми. Энди сыграл эту песню. Он пытался научить меня позже. Я не очень хорош…

Парень начал перебирать аккорды к песне Битлз, которую Энди так любил, когда мы были молоды. Мое горло сжалось, когда я вспомнила тот день, которым Самюэль делился со всеми.

Самюэль был прав. Он и близко не был опытным гитаристом, но мелодию «В моей жизни» было легко узнать, особенно когда Самюэль начал петь слова знакомой песни. Хотя с возрастом его голос стал глубже и полнее, я помнила теплые тона, которыми он пел, когда ему едва исполнилось шестнадцать лет. Энди играл на своей гитаре, а Самюэль подпевал, пока я слушала, чувствуя себя самой счастливой девочкой на земле за то, что мне разрешено сидеть рядом с ними.

Самюэль бренчал на гитаре и пел простые тексты для всех нас. Но после первого припева я услышала, как его голос задрожал. Мое сердце дрогнуло. Я знала, что ему было трудно разделить этот момент, и что он, по сути, делал это для меня. Итак, я глубоко вздохнула и начала второй куплет для него.

Запела чуть громче шепота. Я всегда была паршивым певцом и знала это. Энди всегда дразнил меня тем, что мне медведь на ухо наступил. Самюэль поднял голову и посмотрел на меня с удивлением, когда услышал, как я придаю ему сил своим немелодичным голосом. Он улыбнулся и стал подпевать. Затем медленно, красиво… неумело и импровизированно… все вокруг костра присоединились к нам. Те, кто знал слова, пели их. Те, кто не знал, просто подпевали. Это была музыкальная дань уважения человеку, который, подобно музыке, вплелся в каждую из наших душ и привнес красоту в наш мир.