Шафранная мантия. (THE SAFRON ROBE)

Я медленно поднялся на ноги и посмотрел вокруг, стараясь понять, что так встревожило кота. Я ничего особенного не видел, но кот бросался то к удаленному кусту, то ко мне. Я подошел к склону горы и стал осторожно спускаться вниз. Кот безумно плясал от возбуждения, вертелся вокруг, подскакивал в воздух и набрасывался на меня.

Я медленно шел к кустам и в конце концов достиг того места, где, повернувшись ко мне мордочкой, меня ждал кот. Там ничего не было.

— Ты идиот! — крикнул я в гневе. — Ты вытащил меня сюда только для того, чтобы поиграть.

— Мур! Мур! — ответил кот, цепляясь за мою мантию, ныряя под нее и покусывая мои босые пальцы, выглядывающие из сандалий.

Покорно вздохнув, я двинулся дальше. Пробираться сквозь кусты было трудно, потому что они то и дело цеплялись за мое одеяние. Здесь был уступ, и если бы я не придерживался, то мог бы упасть. Я обернулся, чтобы сказать что-нибудь «тепленькое» своему провожатому, который находился в безумном возбуждении. Метнувшись мимо меня, он прыгнул с края уступа. Мое сердце чуть было не остановилось от испуга. Этот старый кот был моим хорошим другом, и я подумал, не совершил ли он самоубийство.

Очень осторожно я опустился на колени и, держась за кусты, заглянул через край. Внизу, на расстоянии двенадцати футов, я увидел тело пожилого монаха. Я с ужасом заметил, что его голова окровавлена. Мантия тоже была вся в крови. Правая нога у него была согнута под неестественным углом. Сердце у меня сильно билось от страха и волнения. Я осмотрелся. Слева был узкий проход вниз. Я спустился, оказавшись возле старого монаха.

Испуганный, почти готовый выпрыгнуть из собственной кожи от страха, я прикоснулся к нему. Он был жив. От прикосновения он очнулся, слабо замигал глазами и застонал. Я понял, что он свалился сверху и разбил голову о камни. Кот сидел и внимательно наблюдал за мной.

Я мягко погладил голову монаха. Начиная от уха, я погладил его шею в направлении сердца. Через некоторое время он открыл глаза и посмотрел на меня невидящим взглядом. Его глаза медленно сфокусировались на мне.

— Все в порядке, — сказал я успокаивающе, — сейчас я позову кого-нибудь на помощь. Это будет быстро.

Бедный старик постарался улыбнуться и снова закрыл глаза. Я стал на четвереньки — так я мог передвигаться быстрее — и направился вверх. Достигнув тропинки, я бросился в кусты. Во дворе я чуть не столкнулся со слугой.

— Быстрее! Быстрее! — сказал я. — Там, среди скал покалеченный монах!

Пока я говорил, вышел мой Наставник и посмотрел на меня, удивленный моим возбужденным видом.

_ Мастер! Мастер! — сказал я. — Только что с помощью благородного Кис-Киса я нашел старого монаха. Он разбил голову и лежит среди скал с неестественно согнутой ногой. Ему срочно нужна помощь.

Мой Наставник сделал распоряжение слуге и повернулся ко мне.

— Веди, Лобсанг, я иду с тобой, — сказал он.

Вместе мы вышли из Чакпори и добрались до маленькой тропинки. Я повел его по тропинке, круто уходящей вниз, даже не задумываясь, что его шафранная мантия может испачкаться. Моя же была и без того грязной, поэтому несколько новых пятен ничего бы не изменили. Благородный Кис-Кис был здесь, он метался по тропинке впереди нас. Он успокоился, когда увидел рядом со мной ламу Мингьяра Дондупа.

Вскоре мы подошли к монаху, который все еще лежал с закрытыми глазами. Мой Наставник склонился над ним и вытащил какие-то свертки из-под своей мантии. Он окунул тряпочку в какое-то вещество и поднес ее к носу монаха. Старик сильно чихнул и открыл глаза, в которых застыла боль. Он успокоился, когда увидел, что подоспела помощь.

— Все в порядке, друг, мы поможем тебе, — сказал мой Наставник. Услышав это, старый монах закрыл глаза и облегченно вздохнул. Наставник откинул мантию монаха, и мы увидели кусок кости, торчащий из кожи возле колена.

— Держи его, Лобсанг, держи его крепче, — сказал лама, обращаясь ко мне. — Прижми его всем весом, чтобы он не двигался. Я постараюсь вправить ногу.

С этими словами он схватил монаха за лодыжку и резко дернул, выравнивая конечность. Я увидел, как кость исчезла под кожей. Это было сделано так внезапно и аккуратно, что бедный монах даже не успел вскрикнуть.

Мой Наставник быстро подошел к кусту, на котором присмотрел две подходящие ветви. Он отрезал их ножом и, обернув полосками, оторванными от своей собственной мантии, привязал к ноге монаха.

Вскоре послышалось шарканье. Показалась группа монахов в сопровождении ламы. Они спускались по тропинке. Мы окликнули их, чтобы показать, где находимся.