Шаг из тьмы

— Что ты предлагаешь? — недовольный голос министра Шена, он рядом, и кто-то ещё, она слышала их дыхание, но не могла понять, где она сама, крыло скользило по грани стены, а тело было где-то в совсем другом месте.

— Ничего.

— Ответ настоящего профессионала, молодец.

— Шен, это как пытаться какими-то действиями срастить перелом! Сломанные кости надо зафиксировать и оставить в покое. Это лучшее, что ты можешь сделать, просто не делай ничего.

— Перелом можно срастить магией.

— Ты понял, что я хочу сказать. Отцепись от неё.

— Не могу я от неё отцепиться, я с ней работаю.

«Дзынь.»

— Не надо мне врать.

— Кайрис, я тебя не для того позвал, чтобы ты мне морали читала. Реши проблему с телепортацией, это всё, что от тебя требуется.

— Не всё так просто. Чтобы понять, почему её сознание телепортируется дольше, чем тело, надо разобраться в том, что она такое. Она не человек, Шен. И с ней нельзя так обращаться, как ты обращаешься.

— Кто же она?

— Я не знаю, я такого ещё не видела. Я конечно поищу в книгах, но надежда слабая.

— Чем она тебя так впечатлила?

— Она не так устроена, как нормальные люди. У неё аура не внутри тела, как должно быть, а снаружи, она ничем не защищена, и буквально щупает окружающий мир, поэтому Артур принял её за сэнса. Он поверхностный, как всегда, если эмоции чует — значит сэнс, всё, можно не разбираться.

— Чем она отличается от сэнсов?

— Всем. Сэнсы — это маги с настолько слабым даром, что им можно пренебречь, но сильным виденьем. А она не маг, это точно. Просто у неё… она на тонком энергетическом уровне огромная, больше нас с тобой раз в десять.

— И что ей это даёт?

— Пока что — сплошные проблемы. Понимаешь… аура так устроена, она же не просто поле, там внутри свои каналы, узлы, как в теле всякие системы — дыхательная, пищеварительная, нервная. В ауре это всё тоже есть, другое, но функционально похоже. А у неё это всё снаружи тела. Представь, что у тебя внутренности снаружи, все кишки, лёгкие, кровеносные сосуды, нервные окончания, всё вот так вот, на пять метров вокруг тебя, ничем не защищённое. И представь, вот так вот, с кишками наружу, пройти через болото — естественно, нахватаешься грязи и заразы, и получишь воспаление.

— И что ты мне хочешь этим сказать?

— Ты — болото, Шен. Ты токсичен, ты ей делаешь хуже, даже когда вообще ничего не делаешь, просто рядом стоишь. Не надо делать такие глаза, я маг, я всё вижу, мне твои щиты не мешают, ты знаешь, я бы сама рада защититься от твоей помойки в голове, но не могу. Ты либо разберись со всем тем дерьмищем, которое у тебя в жизни происходит, либо держись от неё подальше, ты её реально в гроб загонишь. — Я тебя понял. Иди работай.

Дыхание Кайрис отдалилось, открылась дверь где-то рядом, подошёл кто-то другой, министр спросил его:

— Что скажешь?

— Кайрис неправа, ей бы со своими завихрениями разобраться, прежде чем других лечить. Она так рассуждает, как будто у Веры нет своих чувств, она только окружающее впитывает и всё. Нет. И насчёт болота я не согласен. Двейну тоже плохо было, когда он к ней ходил, но она была рада его видеть, потому что он ей нравится. Я тоже внутри не конфетка, но ей со мной приятно.

— Она не выбрала тебя для телепортации.

— Когда я её в последний раз телепортировал, я вёл себя по-свински, она запомнила. Простила, но запомнила, и повторять это не хочет.

— Ты думаешь, это из-за того, что я провёл её через портал утром против её воли?

— Может быть. Хотя, не факт. Но в одном я с Кайрис согласен — держитесь от неё подальше, вы не вызываете у неё положительных эмоций вообще, ни единой. Идите, я останусь с ней, и потом поведу её в зал.

— Нет, я сам. Иди.

— Плохая идея.

— Иди.

Артур мрачно посопел, буркнул: "Господин" и ушёл. Министр сел на край того, на чём она лежала, отчего дворец Кан внутри неё накренился, зацепив невидимой стеной её крыло, ей пришлось развернуться и направиться к востоку, чувствуя спиной взгляды каменных драконов, самодовольные взгляды циников, которые ожидали предательства и наконец-то его получили.

* * *

— Вера? Вера, подъём, всё, пора.

Она открыла глаза и увидела белые вазы с синим рисунком, на тёмно-серой полке над синим камином, очень изящные. Её руку держал министр Шен, в сером костюме, на фоне синего занавеса вокруг кровати.

«Как на сцене. Представление начинается.»

— Вы в порядке?

Она промолчала, он погладил её руку. Она подумала, что не ощущает его, опять, и в комнате лазарета никого из присутствующих не ощущала.

«Они все носят амулеты против меня, следующего поколения, их опять доработали, сегодня.»

— Вера, пообещайте мне, что если будете себя плохо чувствовать, будете говорить мне об этом сразу, а не тогда, когда уже не сможете терпеть. И что если вам не нравится то, что я делаю, тоже говорите сразу.

В её памяти громом и молниями вспыхнул треск рубашки на кровати, синяки на руках, мятое одеяло и безысходность.

— Я повторила слово "хватит" четыре раза, — голос звучал хрипло, министр отвёл глаза, — четыре. Вы меня не слышали? Или не поняли? Что я должна была сказать, чтобы вы меня услышали?