Шаг к убийству

Когда подрядчик — закончил строительство комплекса, часть негорючего мусора, в основном известкового раствора и разбитых камней оставалось на дальнем конце эвкалиптового ряда. Реннер долго собирался его вывезти, и сейчас был рад, что не сделал этого. Он подобрал маленький камешек из кучи, и, подождав, пока Маннере останется один, запустил камешек в его сторону по асфальту. Первый не привлек внимания старика, но второй пбдпрыгнул и ударил его по ноге.

— Эй, вы там, перестаньте! — проворчал он и направился к деревьям. — В чем дело?

— Это Курт, Маннере, — прошептал Реннер. — Повернись лицом к магистрали и не смотри в мою сторону. Притворись, что пришел сюда подышать воздухом.

Старик повернулся к дороге.

— Ради Бога, Курт! — произнес он. — Зачем ты здесь? Это же чистое безумие. Полицейские все время шныряют туда-сюда. Я думал, что ты с мисс Дараний давно в'Мексике.

— Мы не убивали Келси, — сказал Реннер. — И у нас нет этих денег.

Старику потребовалось несколько мгновений, чтобы осмыслить услышанное.

— Тогда кто же это сделал? — в недоумении спросил он.

— Мы вернулись, чтобы выяснить это.

— Мы?

— Да, со мной мисс Дараний.

— О, Боже мой! — вздохнул тяжко старик. — Бедная девочка.

Все еще глядя на дорогу, он спросил:

— Чем я могу помочь, Курт? Ты же знаешь, я сделаю все, что в моих силах.

— Мне необходимо достать машину, — сказал Реннер. — Я должен нанести несколько визитов.

Старик ни секунды не колебался.

— Ты имеешь в виду какую-нибудь конкретную машину?

Реннер немного подумал. Было бы неразумно использовать свою машину. Его «мандерберд» был так же известен в округе, как и «ягуар» Келси. Он сказал:

— Если возможно, такую, которой не хватятся до утра.

— Я знаю такую, — сказал Маннере. — Подожди здесь, я подгоню ее как можно ближе к деревьям.

Он ушел и, казалось, пропал надолго. Вернулся он за рулем последней модели «универсала» с наклейкой «Пресса» на ветровом стекле. Название одной из газет Сан-Франциско значилось на обеих дверцах.

Старик подогнал машину так близко к деревьям; как только мог.

— Фотограф, которому принадлежала машина, напился до бесчувствия, — сообщил он. — Сомневаюсь, чтобы он проснулся ранее утра. — Маннере подобрал пистолет с сиденья «универсала». — Возьми это с собой, хозяин, на случай, если снова придется бежать. Твой бизнес процветает. Мы с Тони не подсчитывали, но в кассе должно быть к настоящему моменту больше трех тысяч.

— А зачем мне пистолет? — спросил Реннер.

— Если вдруг налетишь на Билла Причарда" Ты его так отделал, что все окружные и федеральные полицейские без конца издеваются над ним. Билл поклялся при встрече прикончить тебя на месте.

Реннер положил пистолет в карман.

— Спасибо.

Он помог Тамаре забраться в машину со стороны зарослей, чтобы ее никто не увидел, потом осторожно перебрался через девушку и сел за руль.

Старик Маннере все еще пребывал в сомнении.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Курт, не так ли?

Думаю, что знаю.

Тамара придвинулась поближе к Курту.

— О чем ты думаешь?

— Я лучше не буду говорить.

— Об этом деле с Келси?

— Да.

— Не мучай себя, Курт. Это то, с чем нам придется жить. Здесь столько же и моей вины, сколько твоей. Мне следовало бы знать, что ты обязательно раскаешься в принятом решении.

Реннер задал вопрос, который мучил его с тех самых пор, как он узнал, что произошло.

— Не забеременела ли ты от него, Тамара?

— Исключено, — сказала она. — Когда я решилась на это, то предприняла необходимые меры. И уверена, что этого не произойдет. — Она выждала какое-то время и продолжала: — Но после того, что случилось вчера на катере… — Она наклонилась и поцеловала его в щеку: — Теперь ’кто знает!..

Дом Андерса-старшего был прочный, огромный и старый. Эдакий трехэтажный пряничный реликт, оставшийся от другой эпохи. Андерс держал повара, домоправителя и подсобного работника, но на ночь все они уходили домой. Поскольку жена Андерса умерла десять лет назад, старик жил один вместе со своим сыном. Теперь все, что у него осталось на этом свете, — это дом и его деньги.

Несмотря на позднее время, в гостиной горел свет. Реннер запарковал машину в проезде и вышел из нее.

— Прошу тебя, дорогая, подожди меня в машине.

Тамара открыла дверцу со своей стороны:

— Нет. Отныне, куда бы'ты ни шел, я буду с тобой.

Реннер взбежал по лестнице к большому портику. Тамара последовала за ним. Сквозь освещенное окно он увидел мистера Андерса, сидящего в огромном красном кожаном кресле. Его тонкие губы напряженно шевелились, в то время как искривленный артритом палец медленно двигался по строке книги, которую он читал. Казалось, вся его одежда была ему непомерно велика, а кожа лица напоминала тонкий старинный пергамент. Всего за несколько часов он постарел лет на двадцать, не меньше.

Реннер постучал во входную дверь. Банкир отозвался:

— Входите. — И даже не поднял головы.

Реннер вошел в гостиную. Старик положил Библию, которую читал, на столик рядом с собой.

— Мне кажется, я не много извлекаю из нее, — пожаловался он. — Может быть, потому, что начал читать ее слишком поздно.