Шаг над пропастью

И тут же устремилась к нему с выражением радостного нетерпения на лице. Я даже приоделась, сменив старенький сарафанчик на длинную юбку и простую майку. Юбку я купила когда-то давно в турпоездке – была экскурсия в монастырь, а в шортах строгие монахи женщин не пускали. Юбки эти продавались тут же, возле ворот, сами понимаете, как они выглядели. И вот зараза свекровь, когда собирала мои вещи, положила эту юбку. Увидев ее, я выругалась – лучше бы кастрюлю какую дала или чашку, а вот теперь юбка пригодилась.

Я еще подвела глаза и накрасила губы – пускай Антон думает, что я многого жду от нашей встречи.

Антон увидел меня и тоже придал своему лицу приличествующее случаю выражение.

– Дорогая! – воскликнул он, кидаясь мне навстречу. – Я боялся, что ты не придешь!

– Дорогой! – ответила я таким же тоном. – Я боялась, что ты меня не дождешься!

Вот так вот. Единственное, что меня примиряло с таким обменом фальшивыми проявлениями чувств, – предвкушение скорой расплаты с этим подонком. А его, как я полагаю, грели мечты о будущем собственном ток-шоу.

Тут мне совсем некстати пришло в голову, что некоторые семьи так живут годами – ложь в обмен на ложь, фальшивые проявления чувств ради каких-то мелких сиюминутных выгод…

Впрочем, мне сейчас было не до философии и психологии семейной жизни.

Я открыла своим ключом кодовый замок на подъезде, и мы с Антоном вошли внутрь.

Поднявшись на четвертый этаж, я с удовлетворением отметила, что входная дверь квартиры стоит на своем месте. Крепко все же делают у нас некоторые вещи!

Чувствуя понятное волнение, я вставила ключ в замочную скважину.

Теперь осуществление моего плана зависело от того, в какой фазе находится в данный момент Витька. Если он в активной стадии запоя – нам и в квартиру-то не удастся зайти. Если же он в тихой стадии – мой план сработает на все сто процентов.

Впрочем, судя по тому, что за дверью царила тишина, скорее всего, все будет как надо…

Я открыла дверь и осторожно заглянула внутрь.

В коридоре все выглядело как обычно – пейзаж после боя. Я вошла, втянула Антона и закрыла за ним дверь. Он огляделся по сторонам и заметно побледнел:

– Ой, мамочки, что это здесь случилось? Здесь что – произошел террористический акт?

– Да ничего страшного, – поспешила я его успокоить. – Соседи ремонт затеяли…

– Ремонт? – переспросил он недоверчиво. – Как-то непохоже…

– Ну да, ремонт! Ты же понимаешь, перед ремонтом нужно все ободрать, отчистить…

Я не успела договорить, потому что в коридоре появилась старуха. Она была одета в свой неизменный халат, сквозь реденькие седые волосики просвечивала розовая младенческая кожа. И выражение лица было соответствующее – на губах играла бессмысленная радостная улыбка, глаза ничего не выражали. Впрочем, увидев меня, она вдруг тоненько захихикала, показала корявым пальцем в сторону кухни и потом поднесла этот палец к губам.

Ага, надо понимать, Витька на месте! А бабка-то, оказывается, частично соображает!

Теперь я чувствовала себя как укротитель, входящий в клетку к хищникам, – страшно, но дело делать надо!

Антон, похоже, тоже занервничал – разгром в квартире и сумасшедшая старуха кого хочешь напугают. Я на всякий случай взяла его за локоть, чтобы не улизнул в последний момент, и потянула в сторону кухни. На первых порах он слегка упирался, но потом пошел как миленький – видно, вспомнил про свое ток-шоу.

На кухне картина была обычная – разгром, конечно, но не хуже, чем всегда. Видно, после последнего Витькиного загула Анька успела кое-как прибраться. И сам виновник торжества сидел посреди кухни на трехногом табурете в позе роденовского «Мыслителя» – подперев кулаком подбородок и тупо глядя перед собой.

Ну, ясно, мне повезло – он сейчас находится на завершении пассивной стадии запоя, то есть мучительно раздумывает, где бы раздобыть выпивку. И как раз в этом я ему помогу. Анька, конечно, будет очень недовольна – но тут уж каждый за себя.

– Здравствуй, Витя! – проговорила я жизнерадостно. – Познакомься, это – Антон, мой… муж.

Уточнять, что муж бывший, я не стала – ни к чему усложнять ситуацию, тем более что до этого урода сейчас все плохо доходит. Точнее, все, что не касается выпивки.

Витька поднял на нас тусклый взгляд и попытался осознать, кто я такая. Кажется, в глубине его рыбьих глаз проступила какая-то смутная мысль. Мне нужно было действовать быстро.

– Антон, познакомься, это Виктор, мой сосед. Вы тут пока пообщайтесь, поговорите, а я схожу за ключом от своей комнаты. А чтобы вам было не скучно, вот вам предмет для разговора… – И я поставила на кухонный стол, накрытый протертой, прожженной окурками клеенкой, пол-литровую бутылку водки, купленную по дороге.

При виде бутылки взгляд Витьки прояснился, на щеках расцвел румянец, и он издал радостный возглас – примерно такой, я думаю, какой издал Колумб, увидев на горизонте неизвестную землю.

Теперь нельзя было терять ни минуты. Промедление было в самом буквальном смысле смерти подобно.

Я развернулась на пятках и выскользнула в коридор.