Шаг первый. Монах

Джозеф Тодеску обильно потел. До встречи было ещё пол часа, но нервы были на пределе. Будучи человеком тучным и медлительным он нисколько этим не тяготился и воспринимал свою физическую форму как признак статуса и положения в обществе. При этом Джозеф обладал невероятным интеллектом и знаниями, позволившим ему занять должность начальника подразделения корпорации. Его отдел занимался разработкой и запуском обновлений и, всвязи с масштабом последнего задания, на Тодеску взвалили координацию проекта и общее руководство. Это добавляло ему веса и значимости в глазах коллег и все было просто прекрасно. До сегодняшнего дня.

Сидя в прохладе своего кабинета он в очередной раз вытер лицо и шею уже изрядно промокшим платком и снова посмотрел на часы. Мир Джозефа был прост и понятен. Были его подчинённые, были его начальники. Цепочка руководства уходила в скрытые облаками величия эмпиреи власти. Выполнил задачу, отчитался руководителю, а дальше не твои заботы. Так было до сегодняшнего дня.

Телефонный звонок в 9.00 разбил его понятие вертикали власти и незыблемости своего положения. Всего пара фраз и вот он уже два часа не знает куда себя деть.

— Доброе утро, Джозеф.

— Доброе утро, — ответил Тодеску, гадая кто может его беспокоить в такое время по внутренней связи.

— Это Виктория, секретарь господина Танаки. Сегодня у вас назначена с ним встреча в 11.15. Прошу вас не опаздывать, у моего босса очень плотный график.

Секунда и капли пота обильно выступили на лбу начальника отдела.

— Ккак сегодня? — пролепетал Джозеф, — когда и кем назначена?

— Господином Танакой, восемь минут назад, — вежливо ответила Виктория.

— Аа, — пытаясь собраться с мыслями произнёс Тодеску, — А господин Танака не уточнял причину встречи? — наконец, с надеждой в голосе, спросил Джозеф.

— Что-то насчёт последнего обновления, — ответили ему, — Ещё раз прошу вас не опаздывать, — сказала Виктория и отключилась.

Тодеску владел всей информацией по текущему проекту и, не без оснований, этим гордился. Немногие руководители вникают в суть поставленной задачи настолько глубоко и полно. Джозеф любил свою работу и начинал с должности обычного программиста, поэтому знал многое о работе своих подчинённых, за что те уважали его, любили и не любили одновременно.

Вновь бросив взгляд на часы он резко встал и, подхватив со стола пухлую папку, пошёл к выходу. Лифт в конце коридора гостеприимно распахнул двери. На панели выбора этажа горели приятным жёлтым светом пиктограммы разных отделов. Над ними была большая кнопка без обозначений, но все и так знали куда поедет лифт после её нажатия.

Пара минут подъёма и двери распахнулись, открыв вид на уютную приёмную. За большим письменным столом в углу сидела Виктория. Женщина неопределённого возраста с красивой причёской и строгим макияжем. Бессменный секретарь главы корпорации Ривеллион, занимающая свой пост с момента основания компании.

— Ещё раз доброе утро, Джозеф, — улыбнувшись сказала она, — Вас уже ждут, проходите.

— Спасибо, — хрипло ответил Тодеску и, на негнущихся ногах, зашагал к большим деревянным дверям, ведущим в кабинет хозяина корпорации.

Джозеф потянул за ручку. Дверь оказалась заперта и он, несколько раз дернув, беспомощно оглянулся на секретаршу.

— От себя, — сказала та, не поднимая головы от бумаг.

Чувствуя себя полным идиотом Джозеф толкнул дверь и вошёл в кабинет.

Огромный кабинет директора был выполнен из светлого дерева. Большой письменный стол был почти пуст. Обстановку составляли пара глубоких кресел и книжная полка вдоль одной стены. Кресло босса было развёрнуто к окну, занимавшему всю стену. В углу стола левитировала над поверхностью модель мира Ривеллиона. Тодеску прикипел взглядом к маятнику в центре стола.

Этот предмет был символом господина Танаки. Приближенные шептались, что по нему можно определить настроение главы корпорации. Два десятка идеально сбалансированных металлических шаров качались перед глазами посетителя. Маятник всегда работал. Поговаривали, что это символизирует непрерывную работу корпорации.

Джозеф стоял и смотрел на безвольно висящие шарики. Что это могло значить он не представлял.

— Присаживайтесь, Джозеф, — раздался сухой голос хозяина кабинета.

С усилием оторвав взгляд от маятника Тодеску прошёл к ближайшему креслу и провалился в его объятия. На уровне глаз посетителя была поверхность стола с замершим маятником.

— Как думаете, Джозеф, — внезапно раздавшийся из глубины соседнего кресла голос директора заставил Тодеску шумно вздрогнуть всем телом, — что может значить замерший маятник?

— Я не знаю, господин Танака, — растерянно ответил Тодеску, — возможно разрушение каких-то планов?

— Мой отец, — вставая сказал директор, — подарил мне этот маятник на мой десятый день рождения. При этом он сказал слова, ведущие меня вперёд всю жизнь. Вам интересно что он сказал?

— Конечно, господин директор, — вытирая лоб сказал Джозеф. Что происходит он решительно не понимал. Вместо обычного доклада ему рассказывают непонятные истории и ждут какой-то реакции… Какой?