Шаг последний, шаг первый

Люди не заставили себя долго ждать. Пока Ян лепил снеговиков, банный день подошёл к концу, и жители деревни, разгорячённые и распаренные, неспешно побрели по направлению к мосту. У дома господина Пинкина они остановились и начали перешёптываться. При приближении хозяина дома гул толпы разом умолк. Торговец не сразу заметил двух мальчишек, топтавшихся на его дворе, и фигуры из снега, одетые в детские платья. Недоумевая, почему перед его забором столпились люди, он ринулся к калитке. Наконец, он замер. Толпа затаила дыхание вслед за ним. Затем господин Пинкин очнулся, шумно вдохнул воздух, резко дёрнул на себя калитку и направился к центру двора. В мгновение ока он смахнул шляпу и ведро, сорвал платья и стал яростно громить снеговиков, пока те не сравнялись с землёй. Потом он повернулся к людям. Его глаза метали молнии, а ноздри широко раздувались.

– На что вы уставились? – крикнул он. – Что вы увидели здесь интересного?

Жители деревни все как один опустили глаза и стали разглядывать носки своих ботинок. Те, кто был подальше, незаметно посеменили к мосту. Торговец обратил свой взор на мальчиков. Олежек красный как рак не знал, куда себя деть от стыда, зато Ян с вызовом смотрел прямо в лицо господину Пинкину.

– Вы разбили наши сани! – выкрикнул он. – Мы врезались в вас случайно, а вы сломали их намеренно! Поделом вам!

– Ты думаешь, я разбил их потому, что вы сбили меня с ног? – спросил господин Пинкин, отчеканивая каждое слово. Он медленно подошёл к мальчику. – Так ты думаешь? Я разбил их потому, что вы даже не извинились передо мной.

В это время во двор ворвался отец Олежека Василий. Он немного задержался в бане, поэтому пропустил начало ссоры. Подбежав к сыну, он дал ему подзатыльник, а затем встал между господином Пинкином и мальчиками.

– Простите, господин Пинкин, – проговорил он. – Дети сожалеют.

– Присматривай внимательнее за своим сыном, – ответил господин Пинкин.

– Он хороший мальчик, – торопливо произнес Василий. – Он больше так не будет.

– Может, твой и хороший, а вот водится со всеми подряд, – проворчал господин Пинкин, кивнув на Яна.

Затем он увидел вбегающую во двор Марфу. Он открыл рот, словно намереваясь что-то ей сказать, но передумал. Марфа заслонила собою Яна, который, впрочем, совсем не был рад, что его защищает мачеха.

– Ты же не думаешь, что я ударю его? – обратился господин Пинкин к Марфе. – Я не бью детей. Я не как твой отец.

Господин Пинкин махнул рукой и, всё еще хмурясь, побрёл к себе в дом. Василий схватил сына за шиворот и поволок его со двора. Олежек, испуганный и пристыженный, тихо заплакал. Марфа проводила их взглядом, а затем осмотрела место преступления. Она увидела две стоптанные кучки снега и остатки детской одежды, валявшиеся по всему двору. Каким-то образом догадавшись о произошедшем, она всплеснула руками и вздохнула. Ян стоял в сторонке и изо всех сил делал невозмутимый вид. Впрочем, остатки храбрости уже покидали его, и он чувствовал себя отвратно. Марфа подошла к нему, молча встала рядом и положила руку ему на плечо. Ян дёрнулся, но руку Марфы сбросить не смог.

– Вы всё ещё здесь? – спросила Марфа у мужчин, продолжающих стоять у забора.

Те встрепенулись и начали расходиться, перешёптываясь и изредка оборачиваясь.

– Мне ничуть не жаль, – наконец, сказал Ян. – Господин Пинкин получил по заслугам. Он злой человек.

– А ты разве не такой же? – спросила Марфа. Ян удивлённо посмотрел на мачеху. – Чем ты лучше него?

– Я лучше его, – уверенно произнёс мальчик. – Я не ломаю чужие вещи.

– А как же эти платья? – указала Марфа на то, что было одеждой.

– Это не я! – воскликнул Ян. – Он их сам порвал! Я только нарядил в них снеговиков.

– И этим ты, похоже, его сильно обидел. – Марфа покачала головой. – Признаюсь, я сама не в восторге от господина Пинкина. Он надменный, грубый, вспыльчивый. Но если узнать его поближе, он окажется не таким уж и плохим. Твой отец считал его честным человеком и в какой-то степени даже другом.

– Господина Пинкина? – поразился Ян. – Разве с ним можно дружить?

– Похоже, что можно, – улыбнулась Марфа. – Порой мне бывает его очень жаль.

– С чего его жалеть? – фыркнул Ян. – Он же жутко богат.

– И ему не с кем разделить своё богатство. – Марфа вздохнула. – Пойдём домой. Я кое-что тебе расскажу.

3. Примирение

Дома Марфа заварила чай и налила кружку Яну. Мальчик уселся за стол в ожидании интересной истории, однако Марфа попросила его обождать. Надев фартук, она достала разделочную доску и вывалила на неё уже замешанное тесто. Проверив его на плотность и вязкость, она удовлетворённо кивнула.

– С чем хочешь вареники? – повернулась она к Яну. – С рубленой капустой или ягодами?

– С ягодами, конечно! – воскликнул Ян.