Шаг с крыши

– Тур видел. Тур знает эти камни. Но Тур не скажет! – Раненый воин повернулся к Витьке. – Пусть Я молчит тоже.

– Молчу, молчу, – сказал Витька.

Гы шагнул к нему, выпятив грудь. Но Тур снова встал на его пути.

– Гы не посмеет обидеть Я, иначе на землю спустятся верхние люди.

Гы зашипел от злобы. Вдруг он поднял дубину и замахнулся на Тура.

– Тур лучший воин хапов! – крикнул Глум.

– Тур был лучшим воином. Сейчас Тур – пища для гиен.

Тур защитил голову рукой, но удар был так силен, что он не устоял на ногах. Глум над ним наклонился.

– Тур ушел. Тур замолчал навсегда.

Вождь Гы осторожно приблизился к Витьке.

– Гы никого не боится, – сказал он, оглядываясь. – Если Я не скажет, Гы убьет Я, и дело с концом.

– Гы не имеет мозгов, – прошептал раненый Тур. – Если Гы убьет Я, Я уйдет к верхним людям и уже никогда не вернется, чтобы учить хапов.

– Молчи! – голос Гы как обвал. – Разговорчивая падаль! – Вождь метнул в Тура дубину.

– Все, – прошептал Витька. И вдруг бросился на вождя в комариной отваге: – Фашист ты паршивый! – и укусил его за ногу.

– Гы убил своего лучшего воина. Гы действительно не имеет мозгов, – сказал кто-то насмешливо.

В проходе стоял вождь хупов Крам. Из-за его спины выглядывал Тых. Крам огромный, как Гы. Клыками увешанный. Крам не в львиной, а в тигровой шкуре.

Он подошел к Витьке, уважительно поклонился.

– У хупов отличные мягкие шкуры. У хупов есть зубы волка, медведя и леопарда. Я сделает из этих зубов ожерелье. Я будет помогать вождю. Я станет получать лучшую долю охоты. – Он взял из рук Тыха шелковистую красную шкуру, накинул на Витьку и сцепил ее лапами, чтобы она не спадала. – Я будет кушать самое нежное мясо. Спать на ароматных травах.

Гы опомнился, взревел.

– Хапы получат огонь!

Вождь хупов Крам ловко отбил его дубину своей и опять улыбнулся Витьке.

– Надеюсь, Я видит, кто его друг?

– Крам говорит, как лиса. Все лисы трусы – все хупы трусы.

Палицы двух вождей скрестились с чудовищным треском.

– Пусть Глум приведет хапов!

– Пускай Тых приведет хупов!

Тых и Глум со всех ног бросились исполнять приказания вождей.

Вожди дрались. Их дубины сталкивались, как бревна, попавшие в водопад. Витька на них засмотрелся. На какое-то мгновение ему казалось, что он сидит в зале кинематографа, что рев и грохот низвергаются на него с экрана.

– Давай, давай! – закричал он. – Тресни его по кумполу!

И никто не видал, что Анука уже давно ползает на четвереньках в дальнем углу пещеры. Она поднимала камни и каменные осколки, и куски сталактитов.

– Анука видела, Я бросил камни сюда. Анука не знает, какие… – Среди осколков она нашла наконечник. – Может быть, про этот камень говорил Тур. Наконечник его копья. – Анука понюхала кремень, даже лизнула. – Холодный. – Попробовала откусить и, видимо, причинив себе боль, с силой ударила кремнем по лежащему у ее колен камню. Брызнули искры. Анука ойкнула. Потом опасливо подняла камень. – Тоже холодный… Почему из него вышли искры? – Она еще раз ударила по нему кремнем и закричала: – Анука нашла камни, которые выбросил Я! Люди научатся добыть огонь. Люди станут есть мясо с огня.

Дерущиеся остановились. Анука подняла камни, ударила ими друг о друга. Искры стрельнули ей в черные волосы.

– Люди научатся обжигать горшки!

И тотчас оба вождя бросились к девочке. Они опрокинули ее навзничь, навалились. Сквозь рычание послышался ее придушенный крик.

Витька бил вождей по плечам и по спинам, колотил их ногами, за волосы тянул, кусал и бодался. От вождей валил пар. Пахло серой, словно от паровозов. Витька кричал:

– Что вы делаете? Таких камней сколько угодно! Отпустите ее. Я найду вам другие камни. Остановитесь же, дураки-и!

Из груды шкур и горячих железных мускулов еще раз послышался затухающий крик Ануки.

Вожди отскочили друг от друга. В руке у каждого было по камню.

Анука лежала недвижная и прекрасная.

У Витьки засосало под ложечкой.

– Что вы наделали? Звери! Она же хотела, как лучше. Она ведь хотела для всех…

У входа в пещеру послышались голоса. Гы засмеялся, пошлепал себя по надутому великанскому животу.

– Хапы пришли.

Голоса стали громче.

– Хупы пришли. – Крам засмеялся тоже, ударил кулаком в свою великанскую жирноватую грудь.

– Хапы будут владеть саванной!

– Хупы будут владеть саванной!

Вожди больше не обращали внимания на Витьку, словно его и не существовало вовсе. И Витька снова почувствовал себя муравьем на асфальте.

Спеша и толкаясь, вожди побежали из пещеры наружу. Голоса возле пещеры как бы распались на два отдельных свирепых крика, это сошлись врукопашную две враждебных орды.

«Их бы из пожарного брандспойта», – подумал Витька. Он осторожно подошел к Ануке. Он еще на что-то надеялся и бормотал :

– Ну, Анука же. Ну, вставай. Чего ты умерла-то…

Он взял ее руки. Руки были теплыми, но Витька знал, что Ануки уже нет. Что все это нелепый кошмар, что он сейчас проснется и тогда исчезнет, уйдет из сердца ощущение вины. Витька укусил себя за руку.

– А-а-а-а-а-а-а-а! – протяжный крик раздвинул своды пещеры. Каменные сосульки подхватили его на высокой ноте.