Шаг сквозь туман (СИ)

девчонки, встретимся на этом же месте после войны!

-Вы нас ждите, и мы вернёмся,- прокричал Егор, когда грузовик тронулся с

места.

Мы посмотрели на Славу, но ничего, кроме тоски в его глазах, не заметили.

Он, вероятно, понял, что сопротивляться бесполезно, а то ещё хуже будет.

Вскоре грузовик скрылся за поворотом, а мы всё стояли и стояли не в силах

поверить в случившееся. Буквально несколько часов назад мы ездили за

Славой в поликлинику, искали одежду в чужой квартире, - и на тебе,

Вячеслава уже нет с нами!

-Ну, что, Катюш, пошли и мы,- потянула я подругу в сторону дома, где жила

Серафима. Подойдя, мы едва узнали то место. Напротив нашего (ого, уже

говорю нашего) дома виднелись развалины. Я помнила, что дом был

разрушен прямым попаданием авиабомбы. И мы, услышав звук взрыва,

выбежали на улицу. Интересно, а та женщина, которая искала Веру, нашла

свою дочь?

Рядом с домом появились и новые развалины: исчез магазин, из которого

Серафима принесла коробки с макаронами, а тот дом, под аркой которого мы

прятались от обстрела, был совершенно цел, не хватало только стёкол в

окнах, впрочем, и наше жилище выглядело не лучшим образом.

Мы поднялись в квартиру, но никого там не обнаружили. Лишь остатки еды

в кухне напоминали о том, что здесь когда-то были люди. Наша обувь

оставляла чёткие отпечатки на пыльном полу.

Ничего не поделаешь, надо жить дальше! Хорошо, что Серафима показала

нам тайник на чердаке. Значит, с голоду не умрём. Следует найти старых

соседей и расспросить их о том, не видел ли кто Серафиму, или знает, где она

находится.

В моей комнате на комоде, прислоненный к стене, стоял портрет,

написанный мной сорок лет тому назад в Лондоне. Как давно это было и как

недавно! Екатерина тоже обратила внимание на картину, и заметила, что

изображённая на нём девушка точная моя копия. Если бы Катя знала, что это

я и есть!

Несмотря на все наши приключения, желудок требовал своего. Пока

Екатерина разжигала плиту на кухне, я сходила на чердак и принесла

макарон и банку тушёнки, заварку мы нашли в шкафчике на кухне. Открыв

дверцу буфета в поисках соли, обнаружила бутыль с мутной жидкостью. Ого,

да это же самогон!

-Кать, давай по чуть-чуть,- предложила я, и тут же на столе появились

гранёные стаканы, - выпьем за наших друзей.

На плите закипела вода, макароны заняли своё законное место, на столе

появились тарелки, банка тушёнки, два стакана, а украшением стала бутылка

самогона.

-За Серафиму. Олю и Вячеслава! За то, чтобы они все были живы!

предложила я тост.- Эх, хорошо пошла!

И это говорю я, Съюзен Гольц, раньше не соприкасавшаяся с алкоголем

крепче десяти градусов.

Вскоре на тарелках лежали макароны, сдобренные тушёнкой. Жизнь

налаживается.

-Ну, что, по второй? - предложила Екатерина.

Внезапно раздался голос:

-Ага, пьете, а обо мне забыли! Наливайте за встречу. Да не жалейте!

Я оглянулась. Серафима собственной персоной!

-Сима!- вскрикнули мы и бросились к ней.

-Ну, хватит, хватит, - остановила нас подруга.- И я рада вас видеть! Всё

переживала за тебя, Светка, как ты тут одна, а вон, смотрю, ничего, хорошо

устроилась! Мы что, так и будем стоять? К столу зовите.

Катя тут же наполнила третий стакан.

-Лей, не жалей, до ободка давай!

Серафима выпила залпом и, занюхав рукавом, уселась за стол, взяла вилку и

принялась за наш кулинарный шедевр.

-А вы чего, девки, застыли? Наливай ещё за встречу! - подстегнула нас Сима.

Вскоре на кухне установилась тишина, вся компания с удовольствием

поглощала знаменитое российское блюдо – макароны с тушёнкой.

-Всё, накормили! – отодвинула Серафима тарелку. – Рассказывайте, как вы

тут без меня?

-Да более-менее, а вот что с тобой произошло? Мы тебя искали, уже

собирались в органы идти выручать,- перебила Екатерина.

-Мне удалось всё-таки доказать, что я это я, Серафима Львовна Кузнецова

собственной персоной, а вот с вашей подругой дела хуже. Документа нет и

человека нет. Хоть я и объясняла, что Ольга попала под бомбёжку и все

документы потеряла, обещали проверить. Там таких, как она, набралось

десятка два и все бедолаги говорят, что потеряли бумаги удостоверяющие

личность. Одни во время бомбёжки, у других сгорели, третьи ничего не

помнят, амнезия, говорят, какая-то. Так вот их всех решили, пока суд да дело,

отправить ближе к фронту окопы рыть. Только подругу вашу, видать,

шандарахнуло здорово, заговариваться стала. Всё твердит, что баретки

потеряла какие-то гуччивые. Девки, а енто что такое, гуччивые? Ещё всё

переживает, что карточку забыла в булике.

-В бутике, - поправила я.

-Вот-вот, в бутике, так и она говорила. Выручать девку надо, пропадёт! Ой,

Светка, знала ведь, что ты не от мира сего, вот и подруг таких же нашла! Ну

что делать будем?

-Как что? Спасать будем!- воскликнули мы с Катей.

-Значит, так, слушайте меня,- строго сказала Серафима,- завтра всех, у кого

нет документа, отправят на вокзал, погрузят в один вагон и прицепят его к

пассажирскому, а на одной из станций высадят и дальше на работы.

-А после что будет,- встревожилась я,- их отпустят?

-А вот это бабушка надвое сказала. Возможно, и отпустят, но это в том