Шаг сквозь туман (СИ)

пропал. До отца дошли слухи, что ты разбился на авто.

-Как видишь, я жив и вполне здоров. Рад видеть вас, Съюзен, вежливо

произнес Виктор. – После той злополучной прогулки я долго нырял, пытаясь

добраться до «Паккрада», но всё было напрасно и вот, когда мне удалось

заметить авто, внезапно появилась белая вспышка, и всё исчезло. Меня

выбросило на поверхность, и я ударился головой о парапет. Очнулся лишь

через несколько дней в больнице для бедных. Случилось так, что я потерял

память и довольно долго не мог вспомнить даже своего имени. Так прошло

почти пять лет. Мне пришлось искать работу, ибо денег не было. Вероятно,

они и были в моём гостиничном номере, но я не мог вспомнить, где

находится тот отель. Работал грузчиком в порту, затем шофёром, устроился

моряком на один из лайнеров, следовавших в Британию. Не знаю почему, но

решил остаться в Лондоне. Вот там и ввязался в драку. Меня огрели

бутылкой по голове. Очнувшись, понял, что память возвратилась. До

Лондона дошли слухи о беспорядках в России, и я решил вернуться домой.

Впрочем одного моего желания было мало, необходимо было добыть денег и

тут случай свёл меня с одним из русских купцов, который обещал оплатить

все мои расходы, если я смогу забрать важные бумаги из его ячейки в банке

Льва Рубинштейна в Санкт Петербурге. Пришлось согласиться. Оказывается,

этот купец некогда имел дела с нашим отцом и поэтому решил довериться

мне. Вот такие дела. А сейчас не будете ли вы так добры, развязать мне

руки?- осведомился Виктор.

Мы все пребывали в состоянии лёгкой отрешённости и совсем забыли о том,

что наш пленник ещё не обрел долгожданной свободы. Александр достал

нож и, недолго думая, перерезал верёвки, которые не так давно сам же и

завязал.

-Если вы позволите, господа, мне хотелось бы выполнить мою часть задания,

- сообщил Виктор, проходя в хранилище.

Я вдруг вспомнила, что моя коробочка с брошью упала и решила найти её.

Оглядевшись, заметила, что под одним из диванчиков, стоявших в холле чуть

в стороне от остальных, что-то красиво поблескивало. Я прошла к нему и на

некоторое время скрылась за колонной, что, вероятнее всего, спасло мне

жизнь. Входная дверь банка распахнулась, и в холл ворвалось несколько

человек, одетых в матросскую форму. Один из них выхватил наган и, не

говоря ни слова, выстрелил. Пуля пролетела совсем рядом со мной, выбив

кусочек мраморной крошки из колонны, за которой я стояла.

Очевидно, они меня не заметили, поскольку, подойдя к моим друзьям,

приказали им следовать за ними. Я увидела, что Виктор как раз выходит из

хранилища.

-Как бы мне его предупредить? – подумала я, отступая вглубь зала. Впрочем,

тот, увидев, что события вышли из-под контроля, благоразумно успел

спрятаться за дверью, пока его не заметили.

-Ну что, господа хорошие, попались, голубчики! – воскликнул один из

матросов, по всей видимости, главный, - прошу поднять ручки вверх!

Быстрее, быстрее!

Он подошёл к Николаю и ловко прощупал его одежду на предмет наличия

оружия. Обнаружив «маузер», он передал его своим товарищам. То же самое

он проделал и с Александром.

-Вот теперь всё, прошу следовать за мной, и не забудьте захватить вон тот

портфельчик, - матрос указал на кожаный портфель, хранивший бумаги, за

которыми охотилась Клавдия. Сумку, где лежали изъятые нами

драгоценности, Вера каким-то образом умудрилась оттолкнуть ногой под

стойку. Александр, за ним Николай с Верой под руку и Клавдия покинули

здание банка, сопровождаемые вооружённой охраной.

Чувствую, что Клавдия рассказала не всю правду о добытых ею документах:

слишком многие хотят заполучить их в свои руки.

Думаю, что и наших друзей арестовали именно из-за них. Не думаю, что

кто-то из охраны мог вызвать патруль: телефонная связь не работала.

Я наконец-то подняла брошь и вышла из своего укрытия. Виктор,

осмотревшись, подошёл ко мне:

-Съюзен, ты что-либо понимаешь?

-Вероятно, всё дело в тех бумагах, которые были в кабинете владельца банка.

Клавдия явно что-то не договорила. Ладно, бог с этими документами. Нам

следует поумать о том, куда увезли наших друзей.

-Я думаю, нам во-первых, нужно вернуться к Вере домой, но сначала

выясним, куда всех увезли, - ответила я.

-Это к какой из них, блондинке или брюнетке?- полюбопытствовал он – И

почему именно к ней? У тебя есть более надёжное место, о котором знает не

так много народа?

-У меня квартира на Васильевском острове, но туда должны скоро заселить

какого-то путиловца с семьёй. Правда, мне подсказали один выход, как

избежать подобного подселения. Не забывай, что я подданная его величества

Георга Пятого, а нам, иностранцам, пока ещё положены привилегии.

-Что положено?- не понял Виктор.

-Как что? Привилегии.

-Не совсем понятно изъясняетесь, мисс Съюзен,- улыбнувшись покачал

головой Виктор.

И тут я поняла, что его не смутило само слово привилегии, а контекст, в

котором я его употребила. Такое типичное для жителя двадцать первого века

и такое необычное для тех, кто не привык к вульгаризму в речи. Я пояснила,

что в данном случае слово «привилегии» означает лишь одно: мне, как

иностранной подданной, положено обратиться в посольство, а там выдадут