Шаг третий. Призовой

Благодарно киваю сестре, хлопнувшей в ладоши над моим ухом. Это я её попросила время от времени меня пугать. Обязательное условие — неожиданность. Надоело подпрыгивать, подскакивать и шарахаться в сторону даже от негромкого, но неожиданного звука. Вот и воспитываю в себе индейскую сдержанность.

От прежней пугливой и безвольной, пусть и обаятельной, СоЮн ушла довольно далеко, но надо ещё дальше, ещё выше, стать настоящей непревзойдённой Лалисой.

— Взрослеешь, дочь, — одобряет отец, — уже не подпрыгиваешь, как пружинка.

Время на завтрак и сам завтрак исчерпываются. Пора прощаться. Вчера решили, что не стоит мне пропускать занятия в школе и провожать отца и сестру в аэропорт. Папу пригласил на Рождество какой-то английский приятель. На работе его сразу отпустили, международные связи не помешают ни одной фирме. Даже на низовом уровне, а папа совсем не рядовой сотрудник.

— Отдохни там, как следует, аппа, — расцеловываю сначала его, — только сильно не напивайся.

ДжеУк смеётся, а я перехожу к сестре.

— Флешку с книгой не забыла? — кто о чём, а шелудивый о бане. Все эти шуточки-приговорки — наследство Евгения. Нет, онни не забыла, демонстрирует мини-накопитель.

Целуемся с сестрой, а потом я убегаю на улицу. У меня впереди длинный день, а у сестры с отцом — длинный перелёт в Лондон. Полёт четырнадцать с половиной часов, разница часовых поясов в восемь единиц, с ума сойти. Трудно представить, но папа говорил, что вылетят в десять, в полёте проведут четырнадцать часов с лишним, а прилетят в Лондон в 16:35 по местному времени.

Место действия: квартира семьи Лалисы.

Время действия: 26 декабря, 18:50.

— ДжеДжун-оппа? Аньён. Да, тоже тебя ненавижу. Чего звонишь? — поначалу даже не понимаю, о чём он мне вкручивает. И звонит-то в неудачное время. У нас ужин дома в этот час. Телефон всегда в комнате оставляю. Только захожу после поцелуя мамы, а он пиликает и уже не первый раз.

— ДжеДжун-оппа, говори толком. Что с ВиЧаном не так?

— Лалиса, сам не знаю. Невесёлый в последнее время ходит. Ничего не говорит. Ты не могла бы ему позвонить?

— У меня даже номера его нет… — телефон-то мне дадут, только что я могу, если он даже с друзьями не делится? ДжеДжун что-то продолжает трындеть. Не слушаю. Я думаю.

— Ладно, скинь его номер. Подумаю, стоит ли звонить…

— Очень даже стоит, — уверяет ДжеДжун. — Мы все тебя очень уважаем. Ты же наш продюсер.

Хм-м, а это довод! Кому как не продюсеру или менеджеру группы думать о её психологическом состоянии? Есть ещё один аргумент, часто женское участие и даже обычное позитивное общение мужчины с девушкой поднимает ему настроение.

Только надо обдумать всё. Первое: наверное, не надо выспрашивать, что произошло. Или надо? Как-то не вовремя Евгений исчез. Он не совсем исчез, но как-то растворился в тех областях разума, где находятся аналитический и творческий потенциалы.

Ладно, попробую. Только надо настроиться.

Место действия: квартира семьи ВиЧана.

Время действия: 26 декабря, 19:10.

ВиЧан.

Сижу, уткнувшись в экран. Давняя привычка, смотреть, как танцуют другие. Что такое умеют, чего не умеем мы. Иногда пробую повторить. И саксофон слушаю. С ним проще, могу почти всё.

Лалиса. Правильно ДжеДжун говорил, даже не смотри в её сторону. Пробовал. Не получается. И когда не смотришь, всё равно перед глазами её лицо. Даже ночью, когда глаза закрыты. Глаза. Она сама не заметила, когда впервые прошла мимо, на долю секунды задержала на мне взгляд и сердце, будто провалилось вниз. Тогда я был счастлив, потому что ещё не знал, что пропал.

Не могу поменять картинку с рабочего стола компьютера. Там, где вся наша группа и она. Почему-то Лалиса против того, чтобы её фотографировали. И отдельного её фото ни у кого нет. Снимать её украдкой никто не осмеливается. На обрезках клипов иногда мелькнёт, но ЮнХо их обычно выбрасывает. Да и качество там…

Пробовал удалить фото с заставки, рука отказывается подчиняться. Вот же я влип! А может ДжиХун заблуждается и никакой Лалиса не сталкер? Любой ведь может ошибиться! И тогда всё в порядке! Но он так уверен, и за чеболями действительно охотятся…

Не сразу слышу пиликающий телефон. Незнакомый номер. Кто это может быть? И вдруг оглушает весёлый и беззаботный голосок.

— Аньён, Ви. Как у тебя дела?

— Э-э-э… — снова позорно не могу выдавить ни слова, кое-как получается, — аньён. Всё хорошо.

— Да? — в голосе сомнение. — А чего ребята говорят, что ты несколько дней зелёный ходишь? Ты не заболел?

— Нет, — хотя давно страдаю от опасной болезни по имени «Лалиса».

— Наверное, ты переутомился, — Лалиса делает свои выводы. — Надо всем вам дать отдых. Позвоню ДжеДжуну.

Подкатывает тоска. Разговор сейчас кончится. Всегда так, когда она уходит, и мы расстаёмся. Богиня спускается с небес, общается с недостойным мной и уходит по своим божественным делам. Но сейчас хуже.

— Слушай, Ви, — о нет, ещё нет, она не прощается! — давай завтра встретимся? Посидим где-нибудь в кафе или в кино сходим? Как ты на это смотришь?

Надо отказаться! Обязательно отказаться! Найти повод и не идти! Зачем мне это?