Шаг в Безмолвие

– Случай тут ни при чем, – перебил его Рагнар. – Я знаю, как выбирать женщину, отец меня научил. Если ты смотришь пусть даже на незнакомую пока что девчонку и вдруг понимаешь, что больше всего на свете хочешь… нет, не поцеловать ее или трахнуть, а увидеть однажды, как она кормит грудью твоего сына, вот это и есть судьба. Такую и надо брать в жены. Вот я и возьму.

Он толкнул своего коня в бок, и тот, поплясав на месте, двинулся вперед прибавленной рысью. Искандер молча смотрел вслед северянину и впервые не знал, что ему ответить.

Он мог бы сказать, что судьба – очень странная штука, и что истории с похожим началом могут закончиться совершенно по-разному.

Он мог рассказать, что женщину можно заставить покориться, но полюбить – никогда. Даже если осыпать ее золотом, окружить заботой, отдать ей свое сердце и разделить с ней трон.

Он мог поведать ему, что нежные, но наполненные ложью слова так же опасны, как яд, незаметно подмешанный в пищу.

Он мог поделиться воспоминаниями о том, как срывался его голос, когда он зачитывал смертный приговор той, которую любил больше жизни. И как дрожала его рука, сжимавшая меч, призванный привести приговор в исполнение…

Но танарийский царь не стал ничего рассказывать. Всесильные боги каждому дадут свой урок и каждому воздадут по заслугам.

Хочется верить, что однажды они не забудут и про него.

8

Сандалии Солан, расшитые бисером и золотой нитью, были мягкими, удобными, но совершенно не приспособленными для долгой ходьбы по неровной и каменистой местности: солнце еще не успело полностью опуститься за горизонт, как на них лопнули ремешки, обхватывающие ступни.

– Я не могу идти дальше. – Девушка остановилась и беспомощно огляделась. – Не босиком же, в самом деле…

Герика, а потом Зелия попытались помочь ей и кое-как соединили тонкие полоски кожи, но не успела царевна сделать и полсотни шагов, как начали рваться другие. Герике и самой приходилось туго: ее обувь была слишком открытой, домашней, и потому в нее постоянно набивался песок и мелкие камешки, из-за которых ремешки беспощадно натирали кожу. Поначалу она терпела, затем стала прихрамывать, а потом каждый шаг начал причинять ей невыносимую муку. В конце концов, Герика тихо всхлипнула и остановилась. Тайлин склонилась к ее ногам и ахнула:

– Да у нее тут все до крови стерто!

– Мужчины! – презрительно фыркнула Зелия, поджала губы и решительно направилась вслед за уходящим вперед отрядом. Остальные жрицы усадили Герику на ближайший выступающий из земли камень, сняли с нее сандалии и промыли потертости чистой водой из фляги. Щипало ужасно – у девушки слезы на глаза наворачивались.

– Мелья, тебе нужно было вернуться в храм, – проговорила одна из воительниц, Мира, близкая подруга Зелии. – Почему ты не убежала? Мы бы помешали ему схватить тебя.

Герика опустила глаза и покачала головой.

– Она хотела быть рядом со мной, – объяснила Солан, – потому что боялась за меня. Я просила ее остаться, но…

Царевна замолчала, видя, какие взгляды бросают на нее воительницы: как будто именно она была виновата в том, что произошло с Герикой. Как будто все случилось из-за нее, глупой, беспечной, балованной девчонки, вздумавшей поступить так, как обычно не поступают.

Нет, это не я, это все мужские игры, в которые не посвящают женщин!

Может быть, именно поэтому в них столько крови…

Герика увидела обиду в глазах подруги, потянулась было за дощечкой… и обнаружила, что за поясом у нее осталось только стило. Единственное средство для общения с окружающими теперь находилось в руках танарийского царя. Если, конечно, он походя не выбросил не нужную ему вещь.

Жрица вздохнула и уронила голову на руки.

Через некоторое время Зелия вернулась с одним из всадников. Кажется, старшим из эквистеров⁴ Искандера.

– Вот, полюбуйтесь, – проговорила она, без особых церемоний показывая ему кровавые мозоли Герики и порванные сандалии царевны. – Эти девушки больше не могут идти пешком. У них нет подходящей обуви. Если их состояние хоть немного заботит вашего государя, пусть он выделит им лошадей.

– В отряде нет свободных голов, – ответил всадник.

– А у царевны и мельи нет запасных ног! – огрызнулась Зелия. – Мы не двинемся с места, пока царь не придумает, как быть.

– Будто других дел у него нет! – проворчал мужчина. Но старшая из воительниц демонстративно села на камень рядом с Герикой, сняла свою обувь и принялась не спеша проверять каждый ремешок. Остальные жрицы последовали ее примеру, усевшись кто на траву, кто прямо на землю. Увидев это, танариец возмущенно фыркнул, развернул коня и поскакал догонять уже изрядно удалившееся войско.

– Они же не бросят нас здесь? – робко спросила Солан у Зелии. Жрица только усмехнулась:

– Разумеется, нет, до тех пор, пока ты нужна Искандеру. К тому же скоро стемнеет и царь прикажет ставить шатры. Людям и лошадям нужен отдых.