Шаг в небеса (СИ)

- Золото давали, - говорил как-то местный уроженец с узкими глазами, обросший бородой, - пушнину давали. Только куда золото в тайге надо? Не брали. И зверя не брали. Сами настреляем. Тогда казенку давали. Пули-порох давали. Вот их брали. И казёнку, и пули, и порох. С ними в тайге не пропадёшь. Но упрямые были. Ничего не брали. Говорили мундирным - здесь наши кочевья, наши стойбища, никуда не уйдём. Таким тоже пули давали. Сюда, - он указывает себе на лоб, - и сюда, - палец тыкает в грудь. - И не осталось упрямых.

- А ты, стало быть, не из упрямых? - весело спросил у него какой-то удалой старатель.

- А чего упрямиться, - пожал плечами тогда старик. - Мне порох и пули нужны. Казёнка хорошая - тож. Взял их и ушёл с той земли.

В трактире, над входом в который даже вывески не имелось, я бывал не раз. Я там, можно сказать, учил урдский язык. Местный его диалект. Он очень сильно отличался от того, который можно было услышать в столице Народного государства или крупных городах его. Ни в одном словаре не найти тех слов, что употребляли тут. А когда начинали говорить аборигены со своим чудовищным акцентом, я временами просто терял нить разговора. Приходилось гадать, о чём речь идёт, больше по жестам да по мимике. Так что, наверное, я стал через какое-то время едва ли не опытным физиогномистом. Хотя, что греха таить, моя речь тоже была далека от идеала - избавиться от дилеанского акцента мне не удастся, наверное, уже никогда. Так и буду смешить собеседников коверканьем гласных и особенно согласных.

День тот начался для меня как обычно. Я вышел из летунского общежития, похрустел валенками по снегу. Была ещё поздняя осень, но снег лёг уже довольно давно. И на оттепель вряд ли стоило рассчитывать. Направился я в лавку дядьки Луда. Тот регулярно заказывал товары из губернского города, и принимал заказы от всего Усть-Илима. Вчера прилетел торговый корабль, а значит, можно было забирать у дядьки Луда мою лётную маску.

На высоте и в более мягком климате достаточно холодно. А уж на Урдском севере полёты временами превращались в настоящий кошмар. Мне приходилось заматывать лицо шарфом, но помогало это слабо. От ветра тот норовил размотаться - и тут же ледяной ветер зверски кусал кожу, как будто хотел отхватить кусочек. А то и нос с губами в один присест.

Маску я увидел на лице летуна из урдцев - ветерана войны и одного из покорителей Севера по имени Конебранец. Выбравшись из кабины своего аэроплана, он стянул с головы шлем, а затем и маску. Я подошёл - поинтересоваться, что это такое.

- Гляди, - протянул мне маску Конебранец. - В губернском такие шьют. Без них в нашем небе малость прохладно летать. - И сам первый же рассмеялся своей нехитрой шутке.

И вот сегодня из губернского города должна была, наконец, прийти моя такая же маска.

Дядька Луд был занят приёмом товара. Однако оторвался ради покупателя.

- Есть она, есть, твоя маска, господин Готлинд, - как всегда, слегка нараспев произнёс он. - Вот, получи и примерь. - Луд вынул свёрток из деревянной коробки и толкнул в мою сторону по прилавку. - Ежели не подойдёт, менять буду. Рекламацью писать. Но это поставщик надёжный. Не подводил ещё меня.

Я развернул навощённую бумагу. Маска внутри пахла свежей кожей и маслом. Изнутри она была прошита плотной, но мягкой тканью. Я натянул её. Поправил. Подтянул ремешки, чтобы сидела получше.

- Подошла? - заинтересованно спросил дядька Луд. - Хорошо сидит?

- В самый раз, - немного невнятно ответил я. - То, что надо.

Я снял маску, завернул её обратно в бумажный пакет. Рассчитался с дядькой Лудом. Тот принял у меня ассигнации, выдал мне сдачу мелочью.

- Медяшка в медяшку, - сказал он. - У меня всегда всё чисто при всех расчётах. На том стоим!

Как будто я в этом сомневался.

На полпути к так называемому летунскому клубу меня перехватил начальник усть-илимского гарнизона. Он предпочитал всё делать сам, несмотря на то, что у него в подчинении было достаточно народу.

- Ты маску получил уже, Готлинд, - выпалил он. - Отлично! Вот и опробуешь. Поднимай в воздух своего «Ястребка». Есть для вас дело. И ещё какое!

Из-за невеликого количества аэропланов мы, летуны, не имели своего начальства - и подчинялись непосредственно начальнику гарнизона.

- Бандиты Вепра на маслозавод напали. Сейчас поднимаем летунов - шуганёте их из пулемётов своих. Ты ведёшь эскадрилью.

Выстроенный на отшибе маслозавод не раз подвергался нападениям бандитов. Там держали сильный отряд. К тому же, по первой тревоге всегда был готов сорваться конный отряд ЧОНа.[2] Это вроде как отучило бандитов устраивать налёты на завод. Видимо, ненадолго. О силе вражеского отряда говорил уже тот факт, что для борьбы с ним привлекали даже аэропланы. Ни разу до этого ничего подобного не делалось.

- Бандитов налетела толпа, - подтвердил мои мысли командир гарнизона. - И по телеграфу передали, что ведёт их Избыгнев. Как всегда впереди на чёрном коне.