Шаг в неизбежность

Патрульная машина притормозила возле дымившего разбитым радиатором автобуса. Дверца распахнулась. На асфальт, звякнув шпорой, опустилась нога в ковбойском сапоге, за ней показалась голова в шляпе с загнутыми полями и высокой тульей. Следом из салона выбрался офицер в потёртых джинсах, клетчатой рубашке и кожаной жилетке с блестящей звездой шерифа на груди. Он гордо окинул взглядом скопившиеся машины, поблёскивая в свете фар и потолочных огней зеркальными стёклами очков.

— Что происходит? — шериф пожевал зубочистку, небрежно засунул большие пальцы рук за широкий ремень с овальной бляхой.

— Я здесь… а он там… я на тормоз и в сторону… и тут… бамс! — водитель автобуса резко взмахнул руками. — Шум, гам, дети орут, этот в отключке лежит, сопли пузырями пускает, а здесь и вы приехали…

Шофёр шмыгнул, провёл ладонью под носом. Столпившиеся неподалёку водители разом загомонили.

Шериф жестом приказал всем заткнуться.

— Этот, говоришь, отрубился? — кивнул он в сторону Дитриха.

— Ну да, — шофёр опять шмыгнул, — его подушкой приложило, так он до сих пор без сознания.

Шериф сунул руку в открытое окно «Блэквулла», откинул назад голову майора, повернул к себе.

— Твои показания у меня есть, нужно допросить пострадавшего.

— Не понял. Его-то за каким хреном допрашивать?! И так ясно кто правила нарушил. Да у него на роже написано: «Козёл!»

Зеваки одобрительно зашумели. Никому не хотелось оказаться на месте школьного водителя, хорошо ещё автобус не опрокинулся и никто из детей не пострадал.

— Тихо! Я сам знаю, что делать. У этого на роже написано, что он здорово приложился, а ты, если будешь указывать, поедешь со мной в отделение.

Шериф отпустил голову бесчувственного майора, приподнял очки, недобро зыркнул на водителя автобуса. Тот как-то сразу съёжился, опустил глаза, еле слышно забормотал в ответ:

— Да я только…

— Ма-а-лчать! Ты против кого прёшь, гнида?! — шериф замахнулся на струхнувшего водителя.

Позади автобуса коротко взвыла полицейская сирена. Из притормозившей машины выскочили двое патрульных в тёмно-синей форме с пистолетами в руках. Один из них бросился к шерифу, заломил ему руки за спину, уронил лицом на капот ближайшей машины.

— Опять хулиганишь, Вазовский? — сержант достал из чехла наручники, щёлкнул ими на запястьях лжеполицейского.

— Так он не из ваших?! — ошарашено спросил водитель автобуса, глядя то на арестованного, то на сержанта.

— Нет, конечно. Это псих местный, клоун бродячий, — хмыкнул сержант. — Насмотрелся по «Гэлакси вижн» дешёвых сериалов, вот и изображает из себя кого попало.

— Ты когда из «дурки» сбежал, Вазовский? — спросил второй патрульный, пряча пистолет в кобуру.

— Я не сбежал, меня честно отпустили, — псевдошериф приподнял голову, сломанные очки чудом держались на носу, зацепившись уцелевшей дужкой за ухо.

— Ага, так я тебе и поверил, — сказал первый полицейский, отходя от арестованного. — А зачем карнавальный костюм из театрального магазина украл? Зачем угнал патрульную машину?

— Ничего я не крал и не угонял!

Вазовский со всей дури треснулся лбом о капот. Очки слетели с носа, упали на дорогу и хрустнули под ногами копа. Через пару секунд сумасшедший поднял голову, цикнул зубом:

— Не на того дело шьёшь, начальник. На нары засадить хочешь, падла?

— Ну всё, понесло, — простонал сержант, закатив глаза к тоннельному своду. — Иди в машину, придурок, — он рывком поднял арестованного, толкнул вперёд.

— Сколько я зарезал, сколько перерезал, сколько честных душ я загуби-и-и-л? — зафальшивил Вазовский. Полицейский надавил ему на затылок и затолкал в салон.

Патрульный автомобиль закачался из стороны в сторону. Столпившиеся зеваки сквозь окна увидели, как прыгал на заднем сиденье Вазовский и бился головой о переднее кресло.

— Фу, можно заняться делом, — полицейский мазнул ладонью по лбу, вернулся к напарнику. — Ну, как там лихач?

— Вроде живой, пульс есть — я проверил, — бросил второй полицейский, записывая в блокнот свидетельские показания.

Сержант перешагнул через лужи растёкшегося антифриза, подошёл к изуродованному «Блэквуллу». Рядом с машиной уже лежал пострадавший. Его вытащили другие водители, пока патрульные разбирались с полудурком. Полицейский присел возле майора, потянулся к разбитому лицу.

12

Резкие удары по щекам привели Дитриха в чувство. Он открыл глаза, увидел расплывшуюся фигуру сержанта полиции.

— Как вы себя чувствуете, сэр?

Дюрер приподнял голову, от предпринятых усилий сознание снова помутилось, в глазах потемнело. Он застонал и сильно приложился затылком об асфальт.

Кто-то из толпы протянул бутылку. Патрульный торопливо скрутил с неё пробку, вода тонкой струйкой полилась на лицо майору.

— Вам плохо, сэр?

Дитрих зафыркал, помотал головой.

— Помогите! — он слегка приподнял руку. Сержант ухватил его за предплечье, помог встать на ноги. Дитрих оглянулся по сторонам, в глазах ещё немного двоилось, плавали цветные круги. — Что случилось?

— Вы нарушили пятый пункт статьи двадцать третьей правил дорожного движения, где указано…