Шаг в неизвестность

«Инстинкт не подвел меня, я сделала правильный выбор», — твердо сказала себе Серина.

Алекс воплощал в себе все качества идеального любовника. Она надеялась, он не заставит ее изменить свое мнение.

Но теперь было слишком поздно беспокоиться об этом…

Чтобы нарушить затянувшееся молчание, Серина стала непринужденно щебетать, что она прекрасно умела делать. Постепенно ее напряжение спало, и вскоре Серина вдруг стала говорить о своем брате.

— Он был любимцем моего отца, — без всякой затаенной злобы сказала она. — Отец считал, что Доран когда-нибудь вернется в Монтевель. Боюсь, Доран рос с мыслью о том, что именно так и произойдет. Но когда ему исполнилось четырнадцать лет, отец наконец-то понял — это невозможно. С тех пор он и стал игнорировать Дорана.

— Почему? — удивился Алекс.

— Думаю, он рассматривал Дорана лишь как будущего короля. Когда отец, наконец, понял, что трона для наследника больше нет и никогда не будет, он утратил интерес к сыну.

— Ты описываешь отца так, будто тот был отъявленным эгоистом, — строго произнес Алекс.

— Да, я знаю. Но, боюсь, отец этим и отличался.

У Серины до сих пор сердце сжималось от боли при воспоминании о том, как Доран любыми способами пытался завоевать внимание отца. А затем отчаялся и стал злиться, когда понял, что все усилия его напрасны…

Почувствовав на себе внимательный взгляд Алекса, она тихо сказала:

— Отец считал: лишь члены нашей семьи достойны быть правителями Монтевеля. Поэтому, когда он осознал, что Доран никогда не станет королем, мы все для него… словно обесценились.

Алекс нахмурился:

— Как с тобой обращался отец?

— Так же, как с другими женщинами, — беспечно ответила она. — Делал комплименты моей красоте и высказывал надежду, что когда-нибудь я прощу ему все. Просто за то, что он тот, кто он есть. — Смутившись, Серина умолкла. Она никогда ни с кем не делилась семейными секретами. Это явная оплошность с ее стороны. Небрежно она произнесла: — Вообще он был прекрасным отцом, и сейчас уже поздно жалеть о том, что он так обращался с Дораном.

Алекс перевел разговор на другую тему. Он стал рассказывать Серине о растительном мире Новой Зеландии и проявил в этой сфере большие знания.

«У нас все-таки есть нечто общее, кроме страстного физического влечения», — подумала Серина, и тело ее жарко вспыхнуло.

— Ты очень мило краснеешь, — тихо сказал Алекс.

Взгляды их встретились, и Алекс, перегнувшись через стол, взял ее руку и поднес к своему рту. Серина вздрогнула, ощутив на ладони прикосновение его губ. Дыхание ее участилось.

— У меня есть хижина, — сказал он, улыбнувшись при виде ее недоумения. — Так жители Северного острова называют маленькие домики на берегу моря.

— Ты знаешь местный диалект?

— Нет, только отдельные слова. Жители южных островов используют слово «хибара» для описания такого же домика. В языке маори есть множество диалектов, хотя они претерпели изменения в разных частях страны, а также на островах Тихого океана, заселенных полинезийцами. Моя хижина находится возле красивейшего пляжа. Ты хочешь пожить там со мной некоторое время? — Заметив, что Серина колеблется, он добавил: — Это не так далеко отсюда, и мы каждый день будем выезжать, чтобы осматривать сады.

«И мы будем одни — Линди Харкорт не помешает нам…»

Нерешительно Серина спросила:

— Ты можешь выделить для этого время?

— Я буду со всеми на связи. Моя хижина оборудована средствами коммуникации.

Значит, она сможет переписываться с Дораном?

«Хотя, — с иронией подумала Серина, — он вряд ли по мне скучает».

Взглянув на него, она встретила пронзительный взгляд холодных голубых глаз и приняла решение:

— Конечно, спасибо, это будет замечательно!

— Я думаю, что «замечательно» — это не то слово, — усмехнувшись, сказала Серина, когда они подъехали к хижине.

Алекс взглянул на нее:

— Какое же правильное слово?

— Если бы я писала об этом статью, то употребила бы слово «захватывающе», — сказала она, с восхищением глядя на пляж с янтарным песком, изгибающийся, как кусок дыни, между двумя мысами, вдающимися в море и поросшими огромными деревьями с серебристой листвой.

Как было известно Серине, они назывались похутукава.

— А если бы не писала? — холодно спросил Алекс, разгружая багажник «лендровера».

Серина напряглась, затем пожала плечами, и восторг ее слегка погас.

— Для меня это захватывающие впечатления, — непринужденно сказала она, потянувшись за сумкой-холодильником.

— Не трогай, слишком тяжело, — сказал Алекс, передавая ей пакет с продуктами: — Возьми вот это.

Хижина оказалась больше, чем представляла себе Серина. Внутри она была очень уютной, а стильная обстановка прекрасно гармонировала с окружающей пляжной атмосферой. И здесь были коммунальные удобства.

Когда Серина заглянула на кухню, Алекс спросил ее:

— Ты умеешь готовить?

Брови ее удивленно поднялись.

— Конечно. А ты?

— Некоторые блюда — очень хорошо, яичница — мой конек. Могу выполнять подсобную работу, например чистить картошку. А ты где-то училась кулинарии?

— Я брала уроки.

— В старших классах школы? — В его голосе послышалась ирония.