Шаг в новый мир (СИ)

На мои крики обернулись маги. Я махнула рукой, Прохор не удержал равновесие и шагнул вперёд, стараясь не уронить меня. Мы оказались за рамкой портала, и она сработала. Только выбросило нас совсем не в моём городе, и даже не в нашем мире.

— Степь…. Орки… — хрипло проговорил Прохор, быстро вставая с земли, и одновременно поднимая меня за руку, тут же закрывая собой.

Я огляделась, стремясь увидеть то, что его обеспокоило. К нам приближалась большая группа всадников. У Прохора только шпага, которая здесь у аристократов настолько привычна, что является практически элементом одежды. У меня, с недавнего времени, всегда на поясе метательные ножи. Но, какой из меня воин, даже говорить смешно.

Мы с тревогой ждали приближения всадников. — Прош, — может сначала миром попробуем? — спросила я.

— Попробуем… Если получится, — ответил Прохор. И мы опять замолчали.

Через минуту, группа всадников резко осадила коней прямо перед нами. Что сказать. Хорошо смотрятся: сильные, выносливые кони. Не такие высокие и тонконогие как беговые, но зато способные нести тяжёлого всадника и даже не одного. Сами всадники — орки. Я их видела впервые, но они оказались мало похожи на фэнтезийные варианты нашего мира. Это были крупные, мощные мужчины, но не безобразные внешне. Даже, наоборот, им была присуща некая суровая мужская привлекательность. Чёткие, резкие черты лица, тяжёлая нижняя челюсть, слегка выступающие клыки, мощные надбровные дуги. Немного монголоидный разрез глаз. (Наверное, у степняков всех миров так). Верхняя одежда из тонкой замши, подбитой мехом. Сурово.

Мы молча разглядывали друг друга. Наконец, стоящий впереди орк, с висящим на шее ожерельем из когтей, небрежно произнёс: — Женщину — на коня, мужчина пусть пробежится до стойбища. — И он ухмыльнулся.

— Вождь, — Прохор выступил вперёд, — Эта женщина — моя. Скажи своим воинам, чтобы берегли её.

— Твоя?

— Да, моя. Мы помолвлены.

— В степи нет ничего твоего. Но, я обещаю, что до стойбища её никто не тронет. — Он развернул коня и поскакал в степь. Меня тотчас подхватил в седло один из воинов. Прохору связали руки арканом, и второй конец привязали к седлу одного из коней. Не быстро, но и не шагом мы тронулись. Я постоянно оборачивалась на Прохора. Но, он пока размеренно бежал за нами. А орки пока не злобствовали.

Наконец, впереди показались юрты. (Ровно такие же я видела в этномузее в Казахстане. Говорили, что в отдалённых районах, чабаны до сих пор живут в юртах). Юрты стояли полукругом, образуя небольшую площадь с открытым проходом в степь. В центре площади был вкопан высокий столб, на макушке которого покачивались перья степного орла.

Нас с Прохором подвели к столбу, причём Прохору явно оказывали уважение, видимо из-за того, что не просил поблажки. Рядом остались двое воинов. Все остальные куда-то пропали. Зато площадь моментально наполнилась женщинами, детьми, стариками. Сначала они просто разглядывали нас. Потом начали переговариваться. Потом в нас полетели насмешки и подначки. Не знаю как Прохор, но я уже еле сдерживалась, чтобы не ответить. Поскольку. руки у нас были связаны, Прохор придвинулся ко мне и успокаивающе тронул меня плечом.

— Девка мала больно. И тоща. Какая из неё жена? — раздался скептический женский голос.

— А-ха-ха, Унгалу пойдёт! У него никакой нет. — ответил на это мужской старческий.

— Чего это Унгалу?! И Ришу пойдёт! — визгливо вступил ещё один женский. — У него тоже нет.

— И у Карога нет!

— И у Ивара!

Кажется, сейчас начнётся свара, подумала я, и взглянула на Прохора. Глаза его метали молнии, а руки сжимались в кулаки. Видно было, что только огромным усилием воли он сдерживает себя. А шум вокруг всё нарастал. Ребятишки тоже осмелели. Они подбегали к нам и трогали одежду, шпагу Прохора, которую у него даже не подумали забрать. Девочки уже трогали мои косы. (У меня волосы до плеч, но в обычные дни я предпочитаю не причёски, а простые косы, которые заплетаю и закрепляю на голове разными фигурами).

Но вдруг наступила тишина и народ разошёлся, образуя широкий проход к столбу. По нему к нам подошли несколько мужчин, видимо вождей этого рода. Впереди стояли два старика, но каких разных. Один — явно бывший воин: высокий, ещё статный, с лицом изрезанным морщинами и шрамами. Властный, но немного медлительный. На нём не было никаких, привычных оркам, украшений. Только короткий меч в боковых ножнах. Второй — немного ниже (невысоких орков я не увидела), очень худощавый, но с перевитыми жгутами мышц. С распахнутой, несмотря на морозец, рубахой и болтающимися на шнурке костями животных. Его лицо, тоже испещрённое морщинами, светилось улыбкой.

Шаман, подумала я. Он подошёл к нам и начал двигаться вокруг нас, позвякивая колокольчиком и бубня какие-то мантры. Все остальные внимательно наблюдали за его действиями. Наконец, он остановился напротив нас и, повернувшись к старому вождю, сказал:

— Они чисты. Зла в них нет. Мужчина — местный. Женщина — чужая в этом мире. Они пара. Но, женщина ещё не знала мужской любви.