Шаг в пропасть

И с некоторым облегчением, непонятным ему самому, Чернов понял, что Лилия в любом случае человек, явно земного происхождения, хотя и с несколькими цветовыми переливами в ауре, которые подразумевали некие уникальные для данного существа, нигде и никогда ни у кого раньше не замеченные умения. По цвету определить, что это были за умения, было делом бесполезным. Ибо сравнивать оказалось не с чем. Но то, что умения, характеризующиеся как паранормальные, имелись, – уже не подлежало никакому сомнению. То есть госпожа Монро, руководитель проекта при научно-исследовательской лаборатории изучения радиолокационных и гравитационных поясов планеты, являлась уникальной женщиной. Количество подобных людей, по подсчетам все того же поддельного младшего брата, исчислялось не более чем одним на пятьсот миллионов обитателей.

Да плюс еще один подобный человек имелся в их команде: Чарли Бокед. Хотя у того просмотреть настолько отчетливо ауру, как сейчас у Монро, Чернову до сих пор не удавалось. Уж слишком знаменитый сыщик тщательно контролировал все свои эмоции, создавая вокруг себя, скорее всего, на подсознательном уровне, некий защитный кокон из виртуального, клубящегося серыми волнами кокона. Конечно, если Бокеда вывести из себя или довести до такого вот морального истощения при голоде физическом, то и его можно будет «просмотреть» более отчетливо.

Другой вопрос, что свои способности академик Чернов считал приобретенными в процессе обучения, тогда как у Монро и Бокеда – полученными при рождении или вследствие определенных мутаций организма в раннем детском возрасте. Это он и без обсуждения с Найденышем понимал.

Но уже сейчас Сергей Николаевич не сомневался: пожалуй, впервые за всю историю планеты в одном месте и для одного дела собралось сразу трое уникумов с паранормальными способностями. И поневоле следовало задуматься, что такая встреча ну никак не могла произойти чисто случайно. Следовательно, кто-то ее организовал, вернее, совершил определенный селекционный отбор для определенной работы. И этот кто-то наверняка обладал еще большими способностями. Теперь следовало немедленно постараться узнать про этого неизвестного организатора как можно больше подробностей. Кто он? Где он? И самое главное: как он относится к троице экспертов? Что собирается с ними делать в дальнейшем? И как долго все трое проживут в этом бренном мире? Ведь вся история подобных отношений, уж так складывалось, только и сводилась на планете Земля к уничтожению себе подобных.

Потому что иначе людей с паранормальными способностями было бы уже давно тысячекратно больше, чем их встречается сейчас. Тенденции наследственности и улучшения потомства сходны, обязательны и присущи для любого выжившего вида живых существ. И не секрет, что сохранению определенного рода, а то и вида, всегда будет способствовать наличие хоть каких-то, выбивающихся из общего ряда отличий. Но именно эти отличия, если они замечены большинством, становятся поводом для уничтожения всего рода. Потомков не остается, развитие цивилизации в этом направлении прекращается. И неважно, каковы были эти отличия: положительного или разрушительного свойства. Убить – да и все! Уничтожить – и дышится легче. И что самое кошмарное, так это личная вражда между собой тех, кто как раз бы и мог направить человечество по иному пути развития. Они, вместо тотальной и повседневной помощи друг другу, наоборот, прикладывают все силы для обнаружения друг друга и последующего уничтожения.

По крайней мере, так всегда происходило на Земле.

Все это Чернов прекрасно знал. Как и то, что вот так подсматривать за человеком очень нехорошо. Если Лилия в данный момент обернется…

И она обернулась! Причем сделала это резко, словно после беззвучного крика, ударившего ей в спину. Выглядела она скорее смешно: остатки кетчупа на губах, прилипшие на подбородке крошки, измазанная чем-то жирным щека, но вот взгляд!.. Им она могла довести до испуга практически каждого индивидуума, не подготовленного морально и психологически. Взглядом она могла выжечь дыру не только в человеке, но и в любой бетонной колонне. По крайней мере, так вначале Сергею показалось. И если бы он растерялся или замешкался хоть на пару мгновений, то отношения с Монро были бы окончательно и бесповоротно испорчены. Кроме ненависти и презрительной подозрительности, в них бы ничего не осталось.

Да только академик все-таки успел собраться и видоизменить свое лицо в самый последний момент. Оно спонтанно расплылось в глупой, радостной улыбке, глаза скрылись за поволокой беспокойства, а рот раскрылся в громком, бесцеремонном восклицании: