Шаг в ритм

Амира ревет, обнимая своего дедушку, она единственная из его семьи, кого мы успели вытащить.

Я, Луксиния Бриз Гримхольд, бывший паладин, после — телохранитель молодого господина Ирвинга, тоже не мог сдержать слез. Мой новый дом горит, а я ничего не могу сделать.

Но хуже всего молодому господину. Он тоже плачет и злится одновременно. Он винит во всем себя, и старается сдержать боль.

— Лукси… — обратился он. — Они сказали, что я стану Темным Владыкой… что я погублю мир и стану великим злом…

— Это не так, — сказал я. — Вы не зло, я это знаю! Вы не виноваты! Это они во всем виновны!

— Я знаю… Но они верили в это, — он повернулся ко мне. В его глазах была боль и ненависть. — ТОГДА Я СТАНУ ТЕМНЫМ ВЛАСТЕЛИНОМ! Я уничтожу их всех! Я возглавлю тьму и разорву этот мир! Отныне я присягаю тьме и смерти, я — Владыка Ир! Я КЛЯНУСЬ, ОНИ ЗАПЛАТЯТ ЗА ВСЕ!

Он поклялся своей душой, что отмстит. В тот день, мальчик, которого я знал, умер, уступив место мстителю, в будущем — ужасающему темному магу и убийце. Я прочел это в его глазах. Двадцать лет нам понадобилось, чтобы обрести силу для мести. И мы отомстили всем и каждому, мы воплотили их страхи. Мы стали армией тьмы.

— Веди нас, Темный властелин Ир…

— Вспомнил? — улыбнулся он.

— Но почему тогда? — спросила Амира.

— Потому что я не хотел быть Темным властелином… — грустно сказал он. — Я хотел отомстить, и мы сделали это… Но потом…

Он мог не говорить. Став монстрами ради мести, мы потеряли свои души. Мы забыли нашу истинную цель. Ведь все мы, кроме господина, перестали быть людьми. Мы потеряли жалость, чувства и эмоции. Мы забыли о ценности жизни, любви, добре и даже морали. Мы стали монстрами, а он — нет. Он переживал каждую смерть, чувствовал каждые муки. В конце концов, Оракул сказал правду. Мы стали армией тьмы. Но господин, когда был один, всегда плакал и страдал. Его вынудили стать таким и это, похоже, было единственным решением и спасением.

— Значит, вы решили со всем этим так покончить?

— Да… Белатос тоже устал… Мы договорились с ним… Я отдаю ему победу, свою жизнь, в обмен на перерождение для вас, — он улыбнулся. — Я хотел отблагодарить вас за службу мне и дать возможность жить счастливо… Я никому ничего не говорил, чтобы вы не остановили меня.

— Так вот почему мы сейчас такие, — прошептал я. Мы могли его остановить. В нас почти не осталось воспоминаний, и мы могли помешать этому плану.

— А почему я не переродилась?

— Потому что ты предпочла вселиться в книгу Мотодеуса. Все должно было быть не так. Прости… я уже ничего не мог сделать…

— Господин… — плакала Амира. Она упала лицом в пол и громко рыдала, осознавая все услышанное. Мне тоже было тяжело.

— Мне пора… — улыбнулся он. — Я буду скучать по вам, но постарайтесь жить счастливо. Лукси… позаботься об этой девочке…

— Конечно…

— Прощайте… — дух Владыки ушел из ее тела, я поймал ее, когда она падала.

— Прощай…

Я держал ее. Она была теплой и дышала. Как хорошо. Она жива. А затем на тело навалилась ужасная усталость. Мне стало тяжело дышать, голова начала гудеть, а затем я потерял сознание…

***

Гера с трудом пришла в себя. Все болело, голова кружилась, тошнило, а в глазах мелькали блики. Открыв глаза, она не узнала, где находится. Нашарив рукой очки она, наконец, смогла рассмотреть место своего пребывания. Это была небольшая полуразрушенная комнате. В потолке несколько дырок, в стенах тоже. Вокруг много мусора и подпалин. Тут, похоже, недавно был бой.

Тут она поняла, что лежит на чем — то мягком. Подняв голову, она увидела знакомое лицо.

— Лукси? — спросила она, но парень, похоже, был без сознания. — Лукси! — он был весь измотанный, бледнее обычного и ранен. Она поднялась и осмотрела его. На нем был черно — белый костюм, явно не для прогулок. Рядом лежала его палочка и странно знакомый кинжал.