Шаг влево, шаг вправо

– Это и неудивительно. Ведь она открылась совсем недавно, в подвальчике с торца здания. С дороги ее и не заметишь. Но та дама как-то наткнулась на ту скупку и зашла прицениться. Крупные числа на ценниках ее вначале обрадовали, но, когда она услышала, по какой цене они готовы взять имевшийся у нее ассортимент, сразу же сникла. – Петр Алексеевич повернулся к стеллажу и сказал: – Вот ее товар. Мы сошлись в цене по всему ассортименту, кроме песочных часов. Дама пожелала оставить их себе, решив, что их время еще не пришло.

– Как мне ее найти? У вас наверняка ее адресок имеется? – Милявский замялся, и тогда я положила на прилавок несколько крупных купюр. Антиквар взял их с таким вздохом, будто в первый раз, причем из-за великой нужды, поступается правилами конфиденциальности. – Учтите, я делаю это только ради высокого искусства! Уверен, вы распорядитесь этой информацией во благо.

– Ну, разумеется, – подтвердила я. – Как же иначе?

Петр Алексеевич открыл журнал, полистал страницы и продиктовал мне адрес Бузановой Аллы Анатольевны. Я поблагодарила его и направилась к выходу. Милявский проводил меня до двери и выпустил на улицу. Я села в машину и достала карту города, чтобы определить, где находится Осенний проезд. Всю жизнь живу в Тарасове, но никогда не сталкивалась с таким адресом. Оказалось, что он совсем недалеко от улицы, на которой я в тот момент находилась, поэтому я решила сначала пообщаться с Бузановой, а потом уже с оценщиком из скупки на Соляной.

Минут через десять я припарковалась около нужного дома. Это было четырехэтажное кирпичное строение начала прошлого века, каких еще много осталось в историческом центре нашего города. На подъездной двери был кодовый замок, и я, зная, что в таких домах бывают проходные подъезды, заглянула во двор. Как я и предполагала, черный ход был открыт. Поднявшись на второй этаж, я подошла к крайней левой двери, обитой деревянными рейками. На ней красовалась ромбовидная табличка с цифрой «пять», а под ней горел свет в глазке. Я нажала на квадратную кнопку звонка. Сначала до моего слуха донеслась пронзительная трель звонка, потом послышались шаги, затем свет в глазке исчез, и через несколько секунд женский голос спросил:

– Кто там?

– Частный детектив, – ответила я.

– Плохая шутка! – оценила жительница пятой квартиры.

– Это не шутка, – возразила я, достала из сумки лицензию и поднесла ее к глазку.

– Ниже опустите, – попросила дама. Я так и сделала. – Еще ниже… А теперь поднимите.

Выполнив все требования бдительной женщины, я опустила лицензию и, уставившись прямо в глазок, спросила:

– Я могу поговорить с Аллой Анатольевной?

Дверь открылась на ширину цепочки, и выглянувшая в проем седоволосая дама предпенсионного возраста поинтересовалась:

– А что вам от меня нужно? Я ни в каких криминальных делах не замешана! О чем вы собираетесь со мной беседовать?

– Мне нужны ваши свидетельские показания.

– Ладно, проходите. – Бузанова впустила меня в квартиру, но не дальше прихожей, и даже прикрыла дверь в комнату. – Так, и о чем же вы хотели у меня спросить?

– Это правда, что недавно вы были в скупке на Соляной и невольно услышали разговор о стоимости песочных часов, изображенных на некоей фотографии? – осведомилась я.

– Ну, правда, – подтвердила Алла Анатольевна, несколько растерявшись. – А вы откуда об этом знаете?

– Видите ли, я ведь занимаюсь частным сыском…

– Это я уже поняла. Не возьму только в толк: зачем вы за мной следите? – встревожилась Бузанова.

– Успокойтесь. Я всего лишь хочу, чтобы вы описали мне женщину, которая показывала антиквару фотографию песочных часов.

– Ну, допустим, я ее опишу, только что с того? – Женщина ухмыльнулась чему-то, только ей понятному. – Это вам ничего не даст!

– Уж позвольте мне самой решать, даст мне это что-то или нет, – возразила я.

– Ну, ладно. – Бузанова вновь ухмыльнулась. – В парике она была, в черном, и в очках на пол-лица, тоже черных, хотя в тот день было пасмурно. Ясное дело – конспирировалась она! Блондинка она на самом деле или шатенка – неизвестно. Я даже не скажу, сколько ей лет. Может, восемнадцать, а может, и тридцать пять.

– А какого роста она была?

– Среднего. Между прочим, если вас переодеть, то вы за нее вполне сойдете. Голос немного не такой, так и его изменить можно. – Алла Анатольевна интригующе замолчала.

Я поняла, что она мне что-то не договаривает, и решила ее мотивировать, сообщив:

– Знаете, Алла Анатольевна, за ценную информацию полагается вознаграждение!

– Какое? – осведомилась дама.

– В зависимости от ценности сведений. Мне пока что неизвестно, какой информацией вы располагаете, поэтому я не могу назвать вам конкретную цифру.

– А если я скажу, в какую машину та краля села? – попыталась заинтересовать меня Бузанова.

– Одинаковых с виду машин в городе полно! Вы номер запомнили? – спросила я, и моя собеседница кивнула.

Я не исключала, что Алла Анатольевна запросто может и соврать, поэтому не спешила озвучивать размер «гонорара». Примерно с минуту мы сверлили друг друга глазами, и моя визави сдалась первой, сказав: