Шаг влево, шаг вправо

— Куда-нибудь.

* * *

Это был какой-то новый коридор, один из бесчисленных узких ходов, десятками ответвлявшихся от основного коридора, петлявших, сливавшихся и снова расходящихся, как переплетенные щупальца невиданного головоногого моллюска о ста ногах, подравшегося с десятком обычных осьминогов. Наверное, ни в одной карстовой пещере мира не нашлось бы столь кошмарного переплетения ходов в сравнительно небольшом объеме.

Настька хныкала, что устала. Временами я брал ее на руки, и она расслабленно повисала на мне, вовсе не легонькая. Иногда я уставал сам и разрешал себе пятиминутный отдых. Все сильнее болел бок. Хотелось пить, но я берег воду для Настьки. Мы находились в Монстре уже более трех часов.

Ходы, ходы… Лабиринт без Минотавра. Заблудиться я не боялся, курсограф четко фиксировал мой путь, но бродить без толку надоело. Хоть бы попалась какая-нибудь камера, пусть и с сюрпризами — все лучше, чем бесцельное брожение по узким коридорам с риском напороться на психа с помповым ружьем. Никакого центра управления здесь не было и быть не могло, я это чувствовал. Смысла в лабиринте тоже не видел.

Ход опять раздвоился.

— Алеша, поверни направо.

— Почему? — устало спросил я. — Налево вроде шире.

— По-моему, там помещение.

Максютову уже не раз мерещилось помещение, буквально в двух шагах, за ближайшим поворотом. Как, впрочем, и мне.

Ослушиваться я не стал. Не все ли равно, куда идти. И через два шага действительно увидел помещение. Хотя помещением это можно было назвать лишь с известной натяжкой. Просто тупиковое расширение, почти круглое в плане и без наростов на светящихся стенах, шагов шесть-семь поперечником.

Опять тупик.

— Попробуй здесь, Алеша, — не очень уверенно предложил Максютов. Похоже, он послал подальше все высказанные им до операции соображения насчет сосредоточенности центра управления в одной точке и его относительной недоступности для посторонних.

— Это не очень похоже на центр управления, — возразил я.

— Сам знаю! — рявкнуло мне в уши. — Ты, блин, что, ищешь компьютер или пульт? Долго искать будешь. Пробуй, говорят тебе.

Я не успел задуматься, с чего начать, — чьи-то руки легли мне на плечи. Оглянувшись, я метнулся в сторону. Шнур натянулся, Настьку сбило с ног.

Это была Маша. Совершенно обнаженная.

— Не ожидал меня здесь встретить, Алеша?

Я молчал. Отчаянно стучало сердце. Не замечая нашей дочери, Маша сделала шаг ко мне.

— Ты прости меня, дуру, ладно? Никто мне не нужен, только ты. С этой минуты навсегда. Мой Джеймс Бонд…

Улыбнувшись, она сделала еше шаг и протянула ко мне руки. Я отшагнул назад и уперся в гладкую стену.

— Ну что же ты, глупый? Иди ко мне…

Глядя на мое лицо, захныкала Настька. Не то она не видела Маши, не то не обратила на нее никакого внимания. Странно…

— Анатолий Порфирьевич! — завопил я. — Вы видите? Эй, там!..

— Это мираж, — спокойно сказал Максютов. — Фантом. На картинке с твоего чипа он есть, на телекадрах — нет. Тебя пытаются одурачить. Не обращай внимания.

Словно услышав эти слова, морок исчез. Ф-фу-у!.. Сердце еще попрыгало в грудной клетке, отдавая болью в бок, затем начало успокаиваться.

Ладно. Исчез осязаемый призрак — туда ему и дорога. Расстраиваться не стану. Делу — время.

— Алексей! — позвал Максютов.

— Я занят, — невежливо ответил я. — Не мешайте.

Может быть, центр управления действительно тут? Иначе для чего Монстру понадобилось фабриковать отвлекающие миражи?

Допустим. Примем как рабочую гипотезу.

Я обернулся к Настьке и обомлел. Ее не было. Лишь полосатый капроновый шнур, провисая посередине и покачиваясь, в двух шагах от меня уходил в стену.

Нет…

«Да!» — крикнул кто-то во мне. Да. Это случилось. Поганая тварь сглотнула моего ребенка, единственное, ради чего мне стоило жить. Что ей стоит перекусить соединяющий нас шнур и вышвырнуть меня вон?

Что-то сломалось во мне. Неведомая пружина, закрученная до звона, не выдержав, лопнула, брызнув осколками вовне.

— Сволочи! — заорал я не своим голосом. — Вы все, там! Гады! Со своими экспериментами!

— Алексей, не кипятись, — посоветовал Максютов. — Попробуй пройти.

— Куда?! Блин…

— Туда. Прекрати истерику.

Как ни странно, его спокойный голос помог мне прийти в себя. Я сделал шаг, другой и на третьем почувствовал, что прохожу сквозь стену. Она не была мороком — что-то вещественное, вроде желе, создающее сопротивление, но не липнущее к телу, обтекло меня и осталось позади.

За стеной открылось почти такое же помещение. Настька была здесь; как всегда — язык наружу.

— Дяй няняку!

— Я тебе покажу няняку! Ты почему ушла?

— Двель, — сказала дочь.

— Где дверь?

— Тям.

Час от часу не легче. Она увидела дверь там, где ее не увидели ни я, ни Максютов. Она прошла туда, где был открыт путь и куда ее, может быть, ЗВАЛИ…

На всякий случай я ощупал стены — иных невидимых дверей не нашлось. Спасибо и на том.

— Алеша, попробуй здесь, — снова предложил Максютов.

А что мне, собственно, остается делать? Сейчас попробую… вот только слегка успокоюсь. И не при помощи чипа, а сам. Максютов подождет.

— Няняку!

— Сейчас дам, мое солнышко. Сейчас…