Читаем Шага полностью

А, убежденно: НЕТ, Я ГОВОРЮ НЕТ. Все это — всего лишь животные, мсье, и ничто иное. (Пауза). Это можно прочесть в их глазах. (Пауза) Их глаза ЧРЕЗВЫЧАЙНО ВЫРАЗИТЕЛЬНЫ. (Пауза) И когда они кричат, это тоже ЧРЕЗВЫЧАЙНО ВЫРАЗИТЕЛЬНО.

Произнесение этих двух слов доставляет ей видимое удовольствие. Б кричит как зверь, пронзительно, дико.

А: Крики животных — это ЧРЕЗВЫЧАЙНО ВЫРАЗИТЕЛЬНО.

Молчание.

Б, очень мягко: Ойо ойе натаган манук, ойо ойо.

Жест руки, словно она сжимает в ней воображаемую птицу, затем она разжимает пальцы, «выпуская мертвую птицу».

М, он в страхе отшатывается: Что она говорит?

А, обыденным тоном: Она говорит, что птица — создание весьма хрупкое. Стоит лишь сжать ее чуть сильнее, и…

Б улыбается, ее улыбка внушает определенную тревогу. Мы еще не видели ее столь кроткой. Эта нежная особа — безумная преступница.

Б: Дукса ксита акара.

А, переводит: В то время как с кошками, по ее словам, УЖЕ труднее…

Возрастающее беспокойство М, который продолжает пятиться.

Б: Срау, срау манук.

Она опять требует историю про птицу.

М: Нет!

Он больше не хочет говорить с Б о птице.

Б: Агула иту? (Почему?)

М: Потому что она осталась дома, когда у меня произошла эта авария с машиной.

Довольно долгое молчание.

А: А что вы сказали, когда пришли они?

М: Я отрицал: «Я? Птица? Какая птица? Я не знаю никакой птицы…» (Пауза). Все было бесполезно.

А: А я вот со львом не могла ничего отрицать. Уж слишком он был большой.

Б: Пер катан хан манук.

А: И все же нужно ВСЕГДА ОТРИЦАТЬ, да!

Б: ОТРИЦАТЬ. ОТРИЦАТЬ. (По-шагански).

Всеобщий порыв. Они кричат: «Всегда отрицать, всегда отрицать, отрицать, отрицать» Возвращается спокойствие.

А: Вы, конечно, преувеличили?

М: Да.

А: Я тоже. Они сказали мне, что лев — это была капля воды, переполнившая чашу.

Б: Каламй иту.

А; она показывает на Б: Она тоже, тоже преувеличила, но только в отношении самой себя, без привлечения какого-либо животного.

М: Я понял, да. (Пауза) Я попросил разрешения взять птицу с собой. Они отказали.

А: И про льва они тоже не захотели ничего слышать.

Б: Юми манук птица, натаган.

А: Она говорит, что теперь вспоминает.

М: О чем?

А: О том, что тоже была однажды животным.

Б: дикса каламай.

А, улыбается: Да, бедняжка.

Короткое молчание.

М: Я не дал ей никакого имени, зову просто птицей.

А, решительно: Если этого можно избежать, лучше всего животных не называть никак. К тому же птица звучит лучше, чем что бы то ни было. (Пауза). Лев тоже.

М: Прежде всего, это она переусердствовала. Не хотелось ее обвинять, но это она.

А: Ну, а со львом не так. Это я.

М: С утра до вечера, из комнаты в комнату, речи, речи, речи. МОЯ ЖЕНА

СХОДИЛА С УМА.

Б, хлопает в ладоши, ее радует, что люди сходят с ума: Каламай, каламай!

А: В конце концов, мы остались вдвоем, лев и я. Все остальные ушли.

Молчание.

А, грубо: А дом был большой?

М, сентиментально: Очень большой.

А, с отвращением: У меня тоже: слишком большой.

Б: Срау натаго.

А, переводит: У нее тоже СЛИШКОМ большой. (Пауза. Обращаясь к М) А вы знаете, что с ним стало?

М: Не знаю, нет. а с ВАШИМ?

А: Тоже не знаю.

Молчание. Затем Б внезапно начинает топать ногами. А смотрит на ее ногги.

А, обращаясь к М, сухо: Она плачет.

М: Вы полагаете?

А: Сами послушайте.

Говоря это, она показывает на ноги Б, свидетельствующие о том, что она плачет. М смотрит на ноги Б, и это его убеждает.

М, сухо: Верно. А почему, вы знаете?

А: Нет. (Обращаясь к Б) Почему вы плачете?

Б, топая, кричит: Дукса ксита акаба!

А: Убейте кошку! — говорит она.

Долгое молчание. Все размышляют. Затем А отстраняется от М и вплотную подходит к Б, уже успокоившейся.

А, обращаясь к Б: Если он начнет с упразднения жизни кошки, на чем он остановится, а?

Б, весело: Дукса ноа!

А: Она говорит, он не остановится.

М: Совсем??

Б, еще веселее, с ликованием: Ноа.

А: СОВСЕМ.

Молчание. Все размышляют.

А, обращаясь к Б: Но что это даст, если потом ВСЕ начнется сначала?

М: Что?

А, размашисто: ЖИЗНЬ!

Б: Макси натаган дукса дукса дукса.

А, внезапно понимает: Ей бы это доставило удовольствие. (Пауза. Она повторяет жест Б, удушающей птиц, а затем разжимающей пальцы и смотрящей, как падает мертвая птица) ПОНИМАЕТЕ?

М, он понял: О да, да…

Молчание. И вот мания убийства Б, которая хочет, чтобы в мире все вновь началось с нуля, перекидывается на А:

А, она приходит к этому издалека: Заметьте… заметьте… У меня бы это вовсе не вызвало неприятия… (Со сладостной кровожадностью) ЕСЛИ БЫ КАЖДЫЙ БЫЛ ЛЬВОМ, ДЕЛО ПОШЛО БЫСТРЕЕ. Они, львы, может быть, не слишком много говорят… никаких сантиментов… но… это достойное создание… (Пауза) ОНИ МНЕ НИСКОЛЬКО НЕ МЕШАЮТ… А вам?..

Немедленная поддержка остальных.

Б: Юми нимао! (Нисколько)

М: Мне тоже!

А, все более возбужденно, но сдерживаясь: Они мне нравятся… А вам?

Б: Хати нья сенанг! (Меня они воодушевляют).

М, возбужденно: А я их обожаю!

Внезапно женщины начинают краснеть, выпускать когти, готовые броситься. Мужчина подхватывает бидон и удирает.

ПЕРВЫЙ ФИНАЛ

Женщины застывают в позе льва и смотрят друг на друга. Затем, медленно и плавно, пьеса начинается сначала, с этих поз женщин.

Б: Хамба шенанг.

А: Как дела?

Б: Хамба шенанг.

А: Хорошая погода.

Б: Шенанг.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза