Шагай, пехота!

…А лето на курской земле становилось все жарче и жарче. Хлеба поднялись до пояса и радовали глаз однополчан, многие из которых были потомственными хлеборобами. Правда, на нивах привольно чувствовали себя и буйно разросшиеся сорняки. Становилась все жарче не только погода. По многим признакам заметно накалялась и обстановка на фронте. Все чаще и чаще командира полка и меня вызывали в штаб дивизии на оперативные совещания. Там мы познакомились с новым, только что назначенным командиром 97-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии полковником И. И. Анциферовым. Однажды он, вернувшись из штаба армии, сообщил всем присутствующим на совещании командирам, что командующий 5-й гвардейской армией генерал-лейтенант А. С. Жадов от имени командующего Воронежским фронтом генерала армии Н. Ф. Ватутина ставит нас в известность о том, что, по имеющимся данным, в ближайшее время ожидается наступление противника на Курск. Обстановка может сложиться так, что нашим войскам придется по сигналу боевой тревоги выходить на угрожаемое направление. Поэтому все части и подразделения должны быть в полной боевой готовности.

* * *

5 июля 1943 года наступлением немецко-фашистских войск в направлении Курска из районов Белгорода и Орла началась Курская битва.

Наш полк получил приказ выступить в район боевых действий в ночь на 9 июля. Вместе с другими частями дивизии мы начали стремительный марш и через двое суток прибыли в район Обоянь, Прохоровка. И хоть матушка-пехота привыкла за два года войны мерить версты своими ногами, этот марш был особенно тяжелым. Днем — изнуряющий зной, ночью — какая-то застойная духота. Мы шли по проселочным дорогам, а рядом с нами по их обочинам справа и слева двигались колонны танков и артиллерии на гусеничной тяге. Можете себе представить, сколько пыли пришлось наглотаться, сколько пота пролить!

После первой дневки командира полка вызвали в штаб дивизии, и руководить маршем он приказал мне. Я вызвал к себе командиров стрелковых батальонов и подразделений боевого обеспечения и обслуживания и поставил им задачи на второй суточный переход. Особое внимание было обращено на необходимость быстрого рассредоточения личного состава по сигналу «Воздух». Накануне вражеские самолеты несколько раз бомбили колонну, и в полку было несколько десятков убитых и раненых.

Боевая задача дивизии была не из легких: запять оборону, чтобы не допустить выход противника на участок дорог Обоянь — Курск, остановить его на рубеже южнее Пересыпь, Карташевка, разгромить врага и повести наступление из районов западнее Прохоровки в направлении Кочетовки.

Боевой порядок дивизии был построен в два эшелона. В первом эшелоне действовал наш 289-й гвардейский полк. Боевой порядок полка был также построен в два эшелона. В первом эшелоне держали оборону 2-й стрелковый батальон гвардии майора Р. О. Балквадзе и 3-й стрелковый батальон, которым командовал гвардии старший лейтенант П. И. Пихаленко. Во втором эшелоне находился 1-й батальон гвардии капитана М. Ф. Ананенко.

Нам стало известно, что к исходу 9 июля немецко-фашистским войскам удалось вклиниться в оборону войск Воронежского фронта на обоянском направлении на глубину до 35 километров. Но далее противник здесь продвинуться не смог и перенес свои усилия на прохоровское направление, то есть на участок обороны, куда были выдвинуты наши 5-я гвардейская и 5-я гвардейская танковая армии.

Главные события начали разворачиваться 11 июля. Противник бросил в бой четыре десятка танков, в том числе «тигры» и «пантеры», которые прикрывали наступление вражеской пехоты. До сотни самолетов «Юнкерс-87» и «Юнкерс-88» атаковали наши позиции с воздуха. Земля содрогалась от многочисленных разрывов мин, снарядов и бомб. Появились убитые и раненые. А тут еще жара — дышать нечем. Гимнастерки бойцов насквозь промокли от пота и стали черными. Одолевала жажда. И все же гитлеровцы были встречены плотным огнем наших подразделений, которые выдержали мощный натиск противника, понесшего большие потери в живой силе и технике.

В течение ночи на 12 июля жара заметно спала, стало легче дышать, в низинах даже повеяло прохладой. Стрельба утихла, но это затишье было обманчивым. Мы все догадывались, что такое затишье бывает перед бурей.

Советское командование приняло решение нанести утром 12 июля мощный контрудар и уничтожить вклинившегося противника. В 8.30 5-я гвардейская армия генерал-лейтенанта А. С. Жадова и 5-я гвардейская танковая армия генерал-лейтенанта танковых войск П. А. Ротмистрова после мощной артиллерийской и авиационной подготовки нанесли контрудар. В это же время начала наступление ударная группировка немецких войск в составе 4-й танковой армии, частей 2-го танкового корпуса СС и войск группы «Кемпф». Под Прохоровкой две бронированные лавины встретились. Более 1200 танков и самоходных орудий участвовали с обеих сторон в этом крупнейшем в истории войны встречном танковом сражении. Мощный удар наших танковых соединений был для гитлеровцев большой неожиданностью.