Шагай вперед, мой караван... (СИ)

- Внутренняя установка, запущенная как программа в космос, рано или поздно реализуется. Вы, как человек, имеющий особую связь с высшими силами, сделав мощный негативный посыл, включили тем самым механизмы саморазрушения. И теперь наша с вами задача срочно поменять отрицательный полюс на положительный, дать организму установку на восстановление. Я знаю, вы сломлены. Вы перестали сопротивляться. Вы отдались потоку. Одной вам трудно вырваться из него. Вам нужна помощь извне. Мы это сделаем сейчас вместе. Дайте мне ваши руки. Закройте глаза. Я всего лишь проводник между вами и Космосом. Прислушайтесь к себе. Ощутите, как каждую клеточку вашего тела заполняет животворная, радостная энергия добра и любви, энергия жизни. Она течет через меня к вам. Примите ее с благодарностью. Омойтесь ею.

Вика умолкла. Теперь они сидели неподвижно, держась за руки. Глаза их были закрыты. Лана, не спускавшая глаз с обоих, вдруг заметила голубое свечение, разраставшееся вокруг дочери. И слабое ответное свечение над головой Натель - неровное и далеко не голубое, а скорее грязно-бурое, цвета болезни. Свет над Викой разрастался яйцеобразно, вытягиваясь в сторону Натель, пока не слился с нею в единый кокон. Он был настолько зрим, что Лана почти перестала видеть за ним две неподвижно застывшие фигуры. Находясь в каком-то дурмане, она не могла бы сказать, как долго это продолжалось. Но наконец Вика глубоко вздохнула, расслабилась и открыла глаза. Следом за ней то же самое сделала Натель. Свечение, в миг померкнув, исчезло.

- Боже, как хорошо, как спокойно стало вдруг на душе, - проговорила Натель своим прежним, как показалось Лане, голосом. - Девочка моя, ты словно камень сняла с моих плеч.

- Мы сняли его совместными усилиями. И вы теперь очень быстро начнете поправляться, если...- Вика сделала особое ударение на последнем слове, - если вы будете относиться с полной верой в то, что только что произошло. Умоляю вас, тетя Натель, не впускайте в мысли ни сомнений, ни колебаний. Ничего, кроме позитивных, жизнеутверждающих мыслей. Обещаете мне?

- Я постараюсь. Я буду очень стараться, честное пионерское.

Обняв Вику за плечи, она прижалась к ней, как утопающий к спасателю. Потом, обернувшись к своей вновьобретенной подруге, проговорила:

- Лана, милая, отвези меня к машине. Мне надо побыть одной. Я должна все это осмыслить.

- Только при одном условии, - отозвалась Лана. - Если ты своей собственной рукой запишешь в этом блокноте свой адрес и номер телефона. Я не дам тебе исчезнуть из моей жизни вторично. - Пока Натель послушно выполняла ее требование, Лана не спускала глаз с дочери. Лицо Вики выражало глубокое внутреннее удовлетворение. - Малыш, так ты надолго к нам пожаловала? Мы ведь все очень по тебе скучаем.

- На сей раз нет. Завтра, во второй половине дня мы пишем курсовую. Так что я отчалю на рассвете. Не хмурься, мама. Весь сегодняшний вечер мы проведем вместе. Я так вас заболтаю, что успею надоесть.

- И ты расскажешь мне, что ты сделала с моей подругой?

- Боюсь, что нет. Просто потому, что я не сумею это объяснить.

- Ну хорошо. Я отвезу тетю Натель, это тут близко, и вернусь. А ты пока отдыхай.

Выруливая с drive way на улицу, Лана сказала:

- Не знаю, что и думать о Вике. Иногда мне даже становится страшно.

- Не бояться, а радоваться надо, - рассеянно отозвалась Натель. Видно было, что мысли ее далеко. - Мы обязательно поговорим с тобой на эту тему. Но не сейчас, ладно. Я в таком внутреннем раздрызге! А разговор этот не короткий. Двумя словами не обойтись.

В паркинге Paradise, попрощавшись, они разошлись по своим машинам. И ни одна, ни другая даже не вспомнили о том, что собирались сделать покупки. Лана возвращалась домой очень медленно, пытаясь осмыслить все, что только что произошло - от нежданной встречи с Натель до прямо-таки мистического появления дочери. Уже полностью стемнело. Улицы, как всегда в их районе, были абсолютно пустынны. Ни одной живой души, не считая тех, что скользили мимо нее в сверкавших под фонарями оболочках своих машин. По противоположному газону бежало рысцой животное, подкидывая на высоких ногах упругое тело. Собака - не собака, лисица - не лисица, подумала Лана и вдруг сообразила: Койот! Ну конечно койот! С наступлением темноты они рыщут по улицам и дворам - стаями и в одиночку - в поисках добычи, устраивают свары и жутко так завывают хором, совсем как настоящие волки. Лана остановила машину и храбро вышла, хлопнув дверцей. Койот лишь слегка повернул в ее сторону голову - двумя желтыми огоньками полыхнули его глаза - и продолжал деловито трусить, даже не прибавив шагу. Поодаль, в тени приземистой слоновой пальмы переминались с ноги на ногу еще несколько его собратьев. Оказаться одной в такой компании Лану явно не прельщало, и она поспешила вернуться в машину.

Вечером, узнав, что приехала Вика, заскочил Давид повидаться с ней. А заодно и пообедал вместе со всеми. Инга, извинившись, ушла в кабинет готовить уроки. Уже уходя, Давид заглянул к ней, чмокнул на прощание в макушку и как бы между прочим спросил: