Шагая к бесконечности (СИ)

– О себе.

– Вот как?

Мелани кивнула.

– Это как раз то, чего я не понимаю, – она пропустила прядь волос через пальцы, задевая чёрные лепестки, – зачем я это сделала?

Эм резко замотал головой.

– Не надо сейчас об этом думать, Мел.

Голубые глаза девушки сверкнули.

– Это ещё почему? – неожиданно сурово спросила она, – разве суть искупления не в осознании своих грехов?

– Да, но…

– Но – что? – Мелани поднялась с кровати.

Не повышая голоса, отчего фразы звучали даже более угрожающими, будучи произнесенными столь твёрдым тоном, она продолжила:

– Я хочу знать, в чем я каюсь. Какой грех искупаю!

– Самоубийство! – коротко вскрикнул Эм, – И только.

Мелани тряхнула головой.

– И как такое может быть? Тоби говорил, что я воровка! И наверняка было что-то ещё. Ведь самоубийство я совершила уже здесь! Так как я попала в Страх до того, как убила себя? Что делали со мной такого, что я на это пошла, и за что со мной это делали?

Она снова взглянула на Эма, но тот, судя по всему, уже собрался с мыслями и, положив руки ей на плечи, заговорил убеждающим тоном:

– Мел, дорогая, поверь мне: тебе не нужно сейчас знать об этом. Если бы я мог все объяснить тебе, я бы объяснил, клянусь, но я не могу! Ты должна помнить одно: сейчас тебе нужно пережить наказание лишь за один грех. За самоубийство. И все. Прошу, не спрашивай больше ни о чем, я не смогу тебе ответить.

Мелани выдохнула, чуть раздраженно, но в большей степени грустно.

– Хорошо. Но… – она помедлила, а затем тихо произнесла, – только лишь потому, что я тебе доверяю.

Эм вздрогнул всем телом, а Мелани быстро натянула на себя своё серое платье и выбежала из комнаты.

Беззвучной тенью проскользнула она по нескольким коридорам, пока не столкнулась в одном из них с хмурым Альбертом.

– Ой, извините, сэр!

– Ничего страшного, детка, – махнул рукой Альберт.

Мелани затормозила и вгляделась в расстроенное лицо мужчины.

– Мистер Ловетт, у Вас что-то случилось?

Он взглянул на неё с недоверием, а потом понимающе кивнул.

– А, ты же убежала прежде, чем началось самое интересное…

– А что случилось? – тут же встревожилась девушка.

Альберт лишь невесело хмыкнул.

– Мисс Кэти напомнила нам, что испытания Страха не бывают простыми. Моей жене нужно быть с кем-то по любви… Но любит она не меня, как выясняется.

Мелани задумчиво заскользила взглядом по его лицу.

– Видно, только мисс Кэти и осознавала, что Вы не в курсе, сэр…

Альберт поднял брови.

– Что, даже ты знала?

– Догадывалась. Это было… достаточно очевидно, если честно.

Альберт рассмеялся, но в смехе его не было слышно ни капли радости.

– Наверное, я сам виноват в том, что это случилось… – грустно произнёс он, – я уж и сам не помню, кто из нас первым начал отдаляться, после того, как…

Он слегка пошатнулся, видно, под грузом воспоминаний. Мелани поспешно подхватила его под руки и не без труда повела обратно в общую комнату, дорогу к которой она теперь почему-то вспомнила.

– После того, как что, сэр? – мягко поинтересовалась она.

Альберт покачал головой, но говорить начал. В конце концов, рассказ о своём прошлом мог немало облегчить ношу, это в Тени Страха было общеизвестным знанием.

– Мне было двадцать три года, когда мой отец тяжело заболел и больше не смог заправлять нашей пекарней, а потому передал её мне ещё при жизни. Соответственно, когда я стал заправлять нашим семейным бизнесом, остро встал вопрос о моей женитьбе. Я был тогда… красив, наверное, ещё не лыс, высок…

– Да Вы и сейчас ничего, – подбодрила Мелани, – а лысина Вам даже идёт.

Альберт усмехнулся.

– Добрая девочка… – пробормотал он, – а тогда я был популярен у таких… добрых девочек. Вокруг меня вертелись всякие милейшие простушки – не то, чтобы толпами, не настолько завидным женихом я был, но сколько-то их было… Однако при решении о браке моим мнением не поинтересовались. У отца был старый друг, мистер Велш, который когда-то занял у него крупную сумму денег, а потом прогорел, и вот, когда пришло время отдавать долг, он сначала увиливал, как мог, а потом предложил странную альтернативу, на которую отец почему-то согласился. Мистер Велш отдал ему свою дочь, Элеонору. А отец, недолго думая, отдал её за меня, и заполучал её небольшое приданое, которое и составляло большинство оставшихся сбережений семьи Велш. Помогать им после этого мы не стали – родители никогда не учили меня подобному, всегда говорили, что в бизнесе каждый сам за себя, иными словами…

– Дружба дружбой, а табачок – врозь, – пробормотала Мелани, внимательно слушая и продолжая машинально направлять мужчину.

– Именно, – кивнул Альберт, – Нелли… была настоящей красавицей. Одни волосы чего стоили – длинные, шелковистые, ярко-каштановые… А глаза! Блестели, что твои брильянты, и вечно в них была какая-то загадка… И она тогда ещё очень любила розовый… Я был молод… и влюбился. Моя нежданная невеста оказалась милейшей, острой на язычок барышней, всегда легко заставлявшей меня смеяться… Несмотря на то, что нас сговорили родители, я не возражал против свадьбы, да и она тоже. Она была так красива в том довольно простом кремовом свадебном платье…