Шагал по улице Шагал

К прекрасным девушкам под сень,

Под сенью их в цвету чертоги.

Но нет, назад не повернуть,

И прошлое неповторимо,

И стелется по рифам путь,

И Ангелы ведут незримо

В мир детства, в наши города.

Мы с ними неразрывно слиты.

Вернуться бы на миг туда

Без ореола и без свиты

И встретиться с самим собой.

Жизнь и душа – всё нараспашку.

Ещё в тумане путь земной,

Ещё не отдана отмашка.

Пленённые сердца

Несётся жизнь – поток бурлящий,

Всё чередом своим течёт.

Ей выпало быть в настоящем,

Поэт немного отстаёт.

Он, госпоже своей внимая,

Надеется, а вдруг она,

По-царски руку поднимая,

Ему помашет из окна.

Потом пойдёт своей дорогой

И затеряется вдали.

Не ждёт, но и не судит строго

И не зовёт в свой край Земли…

Сердца пленённые – трофеи.

В очах как этот мир велик!

Нам кажется, что мы – Орфеи,

Но не находим Эвридик.

Мечта

Крылья мои в огне,

Горький исход беспечности.

Вспомнишь ли обо мне

Там, за порогом вечности?

Надвое разделён.

Разве душа угонится?

День – словно сладкий сон,

День – и опять сторонится.

Видно, нельзя смешать,

В разных мирах мы разные.

Имя одно, но звать…

Письма летят отказные.

В мире из рифм и строк

Не разлучить нас вёрстами,

Чтоб надышаться впрок.

Судьбы давно уж свёрстаны.

Можем творить, мечтать,

Ждать и встречать без повода,

За руку взяв, летать

В синем небе над городом.

Краток мечты полёт,

Взмыл – и вот пробуждение,

Мир, где никто не ждёт,

Жизнь и та – на мгновение.

Что нам дано судьбой?

Выскользнет – не заметишь.

Как тень иду за тобой,

Зная, что не ответишь.

Тонкий лёд

Ты видишь, я к тебе иду,

По тонкому ступаю льду,

Иду, боясь спугнуть мечты.

А вдруг опять исчезнешь ты?

Спрошу судьбу я, как мне быть?

Не в силах я тебя забыть.

Так есть надежда или нет?

Повис вопрос, но ждёт поэт.

Ты можешь всё, в твоих руках —

Свиданья миг, прощанья страх

И правила, что так просты:

Всё будет, как захочешь ты…

Ты видишь, я к тебе иду,

По тонкому ступаю льду,

Иду, не зная наперёд,

Что завтра нас с тобою ждёт.

Эдем

Ты от меня отходишь в сторону,

Ты мне не хочешь отвечать,

А ведь судьбою уготовано

Тебе такого повстречать.

То мчит к Тебе с кавалергардами,

Чтоб обогнать мечты полёт,

То песнь любви слагает с бардами

И для Тебя её поёт.

Другие согнуты под грузами

Привычек, денег, скучных дел,

А он, Тебя назвавши музою,

Зовёт совсем в иной удел…

Оставь у входа все сомнения,

Ведь там – Эдем для нас двоих,

За дверью той – судьбы владения,

Там – город наш, наш век, наш стих.

«Задёрнуты наглухо шторы…»

* * *

Задёрнуты наглухо шторы,

И улицы шум вдалеке.

Здесь судьбы, мечты, разговоры

Затеряны на островке.

И звёзд в полумраке не видно,

И прячется солнечный свет,

А им за стеной любопытно,

О чём же расскажет поэт.

Рисует он солнце и небо,

И бьющую в берег волну.

В краю том диковинном не был,

Придумал он эту страну…

Так хочется шторы откинуть

И настежь окно распахнуть.

Земного пути – середина.

Но даст ли судьба повернуть?

Кассандра

Слава тебе, безысходная боль!..

Анна Андреевна Ахматова

Вот он, тот день безысходный, тот час,

Что разлучает с любимыми нас,

Душит, как ночь, что не верит в рассвет,

Воплем судьбы через тысячи лет.

Видно, не зря, как Кассандра бедой,

Грезила я вечно быть молодой,

Всё повторяла, спеша, нараспев:

«Стонет душа молодых королев».

Как им знакома щемящая боль —

Знать, что из дома уходит король!

Хлопнула дверь, просочилась беда,

Верь иль не верь, но теперь – навсегда.

Я же не ведаю участи той,

Верю, что будет мой век золотой.

Пусть подступает к вискам седина,

Знаю тебе и такой я нужна.

День перемены – благословен!

В целой вселенной – нет мне замен

Что же ты медлишь? Страсть иль не страсть?

Что же ты дрейфишь? Страшно упасть?

Если споткнёшься – я подниму,

Чуть улыбнёшься – я обниму,

Взглядом поманишь – рядом уж я,

Руку протянешь – вот и моя.

Сердце стучало, мчалось любя.

Как я скучала там без тебя,

Как я искала, только б нашла,

А повстречала – мимо прошла!..

Вот он, тот день безысходный, тот час,

Что разлучает с любимыми нас.

Там, за порогом, вечности свет,

Молится Богу, плачет поэт.

Как я покину? Эй, перестань!..

Горькой судьбины – горькая дань.

Что же в итоге? Нет нам пути,

Сбились с дороги, прощай и прости!

«Волненье, забвенье, страданье…»

Вот и вся моя работа. Стеречь ребят над пропастью во ржи.

Джером Дэвид Сэлинджер

* * *

Волненье, забвенье, страданье,

Что больше не стерпит душа,

Не вынесет боли изгнанья

(Ах, как же она хороша).

Проснусь ли усталый средь ночи,

Дыханье бессонницы жжёт,

А память всё точит и точит,

И мысль о тебе бережёт.

Я всю тебя сердцем запомнил,

От пяток до самых бровей.

Мы станем в разлуке бездомней

Деревьев, лишенных ветвей.

Так пел я тебе, умирая,

И вечность меж нами легла,

Прощаясь с тобой и не зная,

Куда нас разлука вела.

Как хрупки надежды сосуды:

Шагнешь чуть не так – и разбил.

И только забрезжится чудо —

Уже ты его погубил.

О, если б я знал, что случится!

В силках – словно раненный зверь.

Но сердце напрасно стучится,

Ему не откроется дверь.

Что будет со мной, я не знаю.

Что делать, как жить мне, скажи?

Так раз только в жизни бывает —