Шайенский блюз

— Пункт дислокации полка — Форт-Робинсон, сэр!

— Ишь ты, дислокация! — хмыкнул Мушкет. — Выражаешься, как офицер. Что ты несешь! Форт-Робинсон в двухстах милях отсюда!

— Ты дезертир? — спросил Гончар.

— Так точно, сэр!

— Сколько вас?

— Я один, сэр!

Мушкет повернулся к Степану с довольной улыбкой:

— Видишь! Я же говорил, это наш человек. А ты его чуть не повесил. Удавку ему могли накинуть и свои, если бы поймали. Слушай, рядовой Хопкинс, ты зачем в нас стрелял?

— Мне нужна лошадь.

— Ничего не скажешь, уважительная причина, чтобы отправить в ад сразу двоих ни в чем не повинных христиан. Горящий Волк, что скажешь? Как мы поступим с этим придурком?

Степан повесил на шею винчестер негра.

— Ему нужна лошадь? Пусть забирает гнедого. Каурый — твой, Мушкет. Теперь у тебя есть кольт, есть и попутчик. Не задерживайтесь тут. Это место называется Холм Смерти, и, говорят, отсюда никто не уходит живым. Желаю удачи.

— Что? — Мушкет озадаченно переводил взгляд с негра на Степана. — Ты нас бросаешь?

— У вас своя дорога, у меня — своя.

18. Волк выходит из леса

Чтобы вернуться на поляну, где стояла палатка шамана, следовало идти вниз по ручью. Но Степан пошел вверх, а потом свернул еще выше по склону горы, чтобы запутать следы. «Дезертир и налетчик как-нибудь между собой договорятся, — думал он. — Не пропадут. А вот нам с Ахатой и Сорокой надо сматывать удочки. Холм Смерти становится слишком оживленным местом». Он сделал еще один крюк и, наконец, снова набрел на ручей. Когда он вернулся к поляне, сумерки сгустились до пепельной густоты, скрадывая краски леса.

Голод снова начинал терзать его. Степан надеялся, что к его возвращению тетерев будет уже не один раз повернут на вертеле над костром, и с досадой заметил, что едой и не пахло. Хуже того, в воздухе не было ни горечи дыма, ни кисловатого запаха залитых углей.

«Может быть, я заплутал?» — подумал он, остановившись на поляне. Она была пуста. Ни шатра, ни следов костра. И только утоптанная трава выдавала места, где недавно стояли палатки.

Он устало опустился на землю и прислонился к березе. Через несколько минут опустится непроницаемая темнота. Наступит время духов и ночных хищников, а людям придется сидеть в своих норках и ждать рассвета.

Гончар обвязал веревкой оба винчестера и закрепил свободный конец на поясе. Поплевал на ладони и, подпрыгнув, ухватился за толстый сук. Толстая береза поскрипывала, когда он забирался по стволу. Добравшись до развилки, он подтянул за собой винтовки и уложил их на соседние ветки. Получилась отличная опора. Нарезал молодых ветвей и, устроившись в гнезде, привязал себя к березе. Придется лечь спать голодным. «Ужин отдай врагу», вспомнилась ему присказка из прежней жизни.

Что случилось на поляне, пока его не было? Да ничего не случилось. Просто Ахата услышал выстрелы и решил, что Горящий Волк уже не вернется. Интересно, как далеко ему удалось уйти? Завтра утром его следы еще будут заметны, особенно в лучах низкого солнца. Степан легко догонит шамана. И его дочку.

Вспомнив о Сороке, он заворочался, и веревка больно впилась в бок. Да, пока все сбывается. Что там говорил бизон? «Тебя ждет красная женщина, черный попутчик и город железных мостов».

Вот и не верь после этого в вещие сны. Гончар помнил, что после всех магических ритуалов ему пришлось пожевать какой-то наркотик. Он отключился и во сне встретил говорящего бизона. О чем они говорили? Кажется, Степан просил одного — нет, не просил, умолял.

«Дай мне сил, чтобы встать на ноги. Я не хочу провести остаток жизни, валяясь, как бревно. Не хочу быть обузой для близких. Я еще не жил по-настоящему. Дай мне сил…»

«Как ты смеешь просить меня о том, что я и так даю тебе без всяких просьб? Разве ты не дышишь воздухом? Разве не стоишь на земле? Разве вода не утоляет твою жажду? И разве не согревает тебя огонь? У тебя есть все, что нужно для жизни. И сила вернется к тебе».

«О чем же мне просить тебя?»

«О том, чего не знаешь».

Сейчас, вспоминая сон, Гончар похолодел точно так же, как тогда, когда стоял перед огромным бизоном.

«Я не знаю, зачем я здесь! Я видел весь мир, и не нашел в нем ничего для себя. Построил город, но не живу в нем. Проложил дорогу, но и она — не для меня. Тогда зачем это все, и зачем нужен я?»

«Ахата отправил тебя ко мне не для беседы о смысле жизни. До сих пор все, кого он присылал, хотели одного — спасти свое племя. От голода, болезней, от врагов. Книга жизни твоего племени еще не написана до конца. Ты можешь переписать некоторые ее страницы заново. Достаточно выбросить или добавить несколько слов, и смысл всей фразы изменится. Ты вычеркнешь лишние слова и впишешь вместо них новые».

«О каком племени ты говоришь? Я человек без роду, без племени. Я здесь чужой, и я совсем один».

«Ты не один. Спасай свое племя. Я дам тебе красную женщину, черного спутника и город железных мостов, — сказал бизон. — В этих трех твоя жизнь. И научись читать».

«Я умею».