Шакал (Тайная война Карлоса Шакала)

ный Берлин и с раскрытыми ртами рассматривала сияющие бутики на Курфюрстендам. В эту опьяняющую ночь молодые немцы с обеих сторон “железного занавеса” стояли на обреченной к сносу стене и поливали друг друга шампанским.

В последующие недели, после того как Восточная Германия разрешила беспрепятственный проход через Берлинскую стену, КГБ предсказывало, что веселье это закончится скверно. Михаила Горбачева предупредили о том, что жители Восточного Берлина могут напасть на бараки Советской Армии, расположенные в черте города. Однако берлинцы предпочли уничтожить самый ненавистный символ коммунистического режима — главный штаб Штази. 15 января 1990 года разъяренная толпа хлынула через мрачный комплекс зданий на Норманенштрассе в сером рабочем квартале Восточного Берлина, известном как Штазиград.

Сотни повстанцев бежали по длинным коридорам высоких и безжизненных зданий. Они оставляли за собой надписи: “Нацистские свиньи” и “Гестапо” и мочились на стены. Окна были разбиты, закрытые на замок двери высажены, тысячи досье выброшены наружу. Этот штурм, вдохновленный, по слухам, западногерманской секретной службой, убедил в том, что множество дел, заведенных на граждан ГДР, уцелело. Архивы красноречиво свидетельствовали о том, что год за годом сосед доносил на соседа, друг на друга и даже жены на мужей.

Система, столь долго прикрывавшая Карлоса, развалилась подобно Берлинской стене. Восточные немцы, устремившиеся за Берлинскую стену, не только похоронили марксизм и “холодную” войну, но и начали заново переписывать правила международного террора. Глубоко в недрах министерства государственной безопасности аккуратными рядами стояли тысячи папок с донесениями, фотокопиями писем и расшифровками подслушанных разговоров, которые красноречиво рассказывали о жизни Карлоса в объятиях Восточного блока.

11. ИЗГНАНИЕ ПРИЗРАКА

Не было дня, чтобы мы не думали о Карлосе. Каждый раз, когда мы сталкивались с каким-нибудь человеком, который мог что-то знать, мы всегда задавали ему один и тот же вопрос: “А не знаете ли вы, где сейчас Карлос? Может, вы можете свести нас?” Это был наш долг задавать подобные вопросы.

(Бывший глава ДСТ Жак Фурне).

Не прошло и двух недель после того как 2 августа 1990 года Саддам Хусейн приказал двинуть свои танки через пустыню в соседний Кувейт, как западные службы вновь вспомнили о Карлосе. Донесения со всего Ближнего Востока свидетельствовали о том, что Саддам планировал проведение кампании глобального террора против Соединенных Штатов и их союзников. По сведениям “Моссада”, проведение этой операции было поручено Абу Нидалю, которого президент Ирака вызвал из Триполи. Однако координация всех действий, по донесениям секретных служб Запада, должна была быть возложена на Карлоса.

“Объявленный Хусейном джихад, т. е. священная война с врагами ислама, заставил нас принять меры против возможного нападения на различные объекты в Великобритании и действий против британских войск в районе Персидского залива, — признавал офицер МИ-6. — Нас тревожила возможность использования наемников, а потому мы послали своих людей, которые должны были установить их местонахождение, включая Карлоса”. Однако вероятность того, что Карлос мог откликнуться на приглашение Саддама Хусейна, была исключительно мала, поскольку он продолжал жить в Дамаске, а Сирия осудила вторжение Ирака в Кувейт. Тем не менее, война в заливе, которая последовала за вторжением, вдохнула новые силы в охотников за Карлосом. А вели эту охоту сотрудники ЦРУ, всячески подталкивавшие французов к новым попыткам поймать его.

Как и многие другие арабские страны, Сирия была вынуждена умерить враждебность по отношению к Западу после распада советской империи. Агрессия Саддама Хусейна подтолкнула Сирию к союзу с Западом, и в качестве первого шага на пути к этому союзу президент аль-Асад решил расстаться с Карлосом. Однако западные секретные службы гораздо больше волновало не то, почему Сирия наконец решила избавиться от Карлоса, а то, почему она так долго его опекала. По всем подсчетам, он уже в течение нескольких лет находился в положении иждивенца, не принося ей никакой пользы.