Шакал (Тайная война Карлоса Шакала)

Доведенное до крайней нищеты население юга страны, контролируемого в основном повстанческой христианской Суданской армией освобождения, несло на себе все тяготы одной из самых отвратительных гражданских войн. За последнее десятилетие этот расистский и религиозный конфликт между исламским севером и христианским югом унес более 1,3 миллиона жизней. Пленных почти не было, поскольку обе стороны убивали неприятелей, захваченных во время сражений.

В августе 1993 года это изолированное государство, усугубившее свое положение оказанной им поддержкой Ираку во время войны в Персидском заливе, было занесено американским госдепартаментом в список государств, поддерживающих терроризм, наряду с Сирией, Ираном, Ираком, Ливией, Северной Кореей и Кубой. В результате Вашингтон прекратил оказывать Судану какую-либо помощь, за исключением экстренной гуманитарной. В ежегодном отчете госдепаратамента по глобальным течениям терроризма Судан был назван убежищем для Абу Нидаля, Хэзболлы, движения Хамас и палестинского движения Исламский джихад, превративших эту страну “в пере-в алойный пункт, место встреч и безопасное укрытие для проирански настроенных экстремистских групп”.^{396}

Официальный Судан утверждал, что Карлос тайком проник в Хартум под прикрытием иорданского дипломатического паспорта. Пыльная суданская столица с шестьюстами тысячами населения славилась своими широкими бульварами и зданиями, напоминавшими о британском присутствии. На окраинах Хартума теснились хижины беженцев. Суданцы утверждали, что им ничего не было известно о Карлосе, и открыли файл на таинственного незнакомца под кодовым названием “Призрак”. Согласно этой версии, суданских агентов безопасности, наблюдавших за гостем, встревожила “его подозрительная деятельность, направленная на совершение терактов против некоторых иностранных учреждений на территории Судана”. Как утверждали суданцы, только благодаря французской разведке им удалось выяснить, кто такой Призрак.

Однако в действительности суданцы сами выяснили, кто такой Карлос, благодаря одной бдительной проститутке, которая обратила внимание на его акцент и донесла на него полиции. Закулисная власть в лице шестидесятилетнего шейха Хасана аль-Тураби, идеолога, составившего новый кодекс наказаний, приняла Карлоса с распростертыми объятиями как защитника палестинского движения. Отвергнутый большинством арабских и африканских государств как глава Исламского международного движения, проповедующий необходимость вооруженного восстания в Египте, Алжире и Афганистане, стройный бородатый аль-Тураби являл собой странную смесь европейской образованности и исламского фундаментализма. Получивший образование в Лондоне и Сорбонне, профессор юриспруденции и автор таких религиозных трактатов, как “Молитва и ее влияние на жизнь человека”, “Молитва как столп веры” и “Диалоги о религии и искусстве”, он открыто признавал, что почерпнул у Макиавелли свое убеждение в том, что цель, каковой является конечное торжество ислама, оправдывает средства.

Поддержка аль-Тураби, власть которого покоилась на активистах “Мусульманских братьев”, внедренных им в правительство, академию и военные круги, распахнула Карлосу все двери Хартума. Аль-Тураби распорядился, чтобы его личный советник по безопасности Садик Мохаммед Бабикри удовлетворял все нужды Карлоса.^{397} Сначала Карлос и Лана жили в “Гранд-отеле” на берегу Голубого Нила, а затем ему была предоставлена большая квартира на Африканской дороге в новом районе рядом с аэропортом. К несчастью, она оказалась удручающе уродливой. Основным предметом в гостиной, украшенной дешевыми репродукциями натюрмортов, оказался огромный металлический шкаф, прогибающийся под тяжестью коробок с “Джонни Уолкером” и упаковок пивных банок.

Аль-Тураби обратился к Карлосу с просьбой воспользоваться своими контактами для поставки оружия правительственным войскам, сражавшимся на юге. Карлос также начал преподавать в местных военных академиях, где фигурировал в качестве эксперта в области стратегии. Однако Карлос надеялся на то, что сможет работать на иранцев, организуя нападения на представителей оппозиции за рубежом или, в худшем случае, занимаясь подготовкой боевиков в суданских лагерях, принадлежащих иранцам.