Шакал (Тайная война Карлоса Шакала)

Островский, бывший эксперт по оружию, решил написать книгу о своем четырехлетием пребывании в рядах Моссада потому, что хотел обличить “порочные идеалы, эгоистический прагматизм…жадность, похоть и абсолютное отсутствие уважения к человеческой жизни”, которые, по его словам, разъели эту организацию.^{160} Он также рассказывает о том, как парижский агент Орен Рифф, возглавивший впоследствии подготовку будущих разведчиков, завербовал Му-харбала в одной из лондонских гостиниц. Перечислив все известные ему сведения о ливанцах, Рифф якобы прямо заявил: “Я агент секретной службы Израиля, и мы готовы предложить вам кругленькую сумму. Мы хотим, чтобы вы работали на нас”. Мухарбал широко улыбнулся и ответил: “Чего же вы так долго ждали?” Согласно утверждениям Островского, Мухарбал согласился на сотрудничество не столько из-за денег, сколько из-за желания обеспечить себе безопасность с обеих сторон.

Народный фронт с радостью принял версию Карлоса. После бегства из Парижа он получил вотум доверия со стороны Бассама Абу-Шарифа, который публично назвал Карлоса “самым блестящим агентом и нашей основной силой на международной арене. Карлос недосягаем для полиции, которая за ним охотится. И мы можем не сомневаться, что вскоре его присутствие станет достаточно ощутимым. Он оправдает наши ожидания”.

5. ЖУТКАЯ ВЕЧЕРИНКА

Скажите им, что я из Венесуэлы и что меня зовут Карлос. Скажите им, что я — тот самый знаменитый Карлос. Они меня знают.

(Карлос — посреднику во время налета на ОПЕК).

В глазах его палестинских хозяев Карлос достаточно проявил силу своего характера в Париже, убив представителя Народного фронта, отвечавшего за работу в Европе. И в Бейруте ему удалось убедить Хаддада в том, что Мухарбал был предателем. Его доводы, а также его дурная слава, как во Франции, так и в Великобритании сделавшая его объектом охоты всех спецслужб мира, заслуживали скорее похвал, нежели укоров.

Во время встреч в Бейруте и Адене в конце лета и начале осени 1975 года Хаддад обсуждал с Карлосом дальнейшие планы. До сих пор задача Карлоса заключалась лишь в создании персональной агентурной сети в Лондоне и Париже, члены которой были связаны с ним сложными личными отношениями и подчинялись только ему одному. Новое задание Хаддада подразумевало, что Карлосу потребуется нечто большее, чем подружки, так или иначе находящиеся с ним в любовных отношениях и готовые выполнять его поручения или прятать у себя его оружие. Теперь, с благословения Хаддада, Карлосу предстояло расширить круг своих действий.

Из всех европейских террористических групп Карлос лучше всего знал Революционные ячейки Западной Германии. Немцы помогли ему организовать первый теракт в аэропорту “Орли” и теперь согласились составить основу новой команды. Карлос обратился к своему другу Уилфриду Безе, одному из основателей Революционных ячеек. Они договорились, что Безе поставит обо всем в известность длинноволосого Ганса Иоахима Кляйна, того самого отставного судейского клерка, который ошибочно принял Карлоса за мафиози при первой встрече. В какой-то мере с помощью Революционных ячеек Кляйн пытался избавиться от своего прошлого; большую часть своей жизни он провел в убеждении, что его вечно пьяный отец, избивавший его в детстве, служил в войсках С С, а мать была еврейкой, пережившей ужасы концлагеря Равенсбрюк. В действительности же его отец был солдатом вермахта, воевавшим на страшном Восточном фронте в России, а мать никакого отношения к евреям не имела. Карлос доверял Кляйну после неудачной попытки похищения посла Объединенных Арабских Эмиратов в Лондоне, которую они предприняли несколькими месяцами ранее.

В ноябре, в лесу неподалеку от Франкфурта, в стороне от посторонних глаз, Безе ввел Кляйна в курс дела. Теперь наступила его очередь нанести сокрушительный удар в борьбе за свободу Палестины, сказал Бёзе. Фиддеинам, базировавшимся в Бейруте, грозила опасность, а преуспевающие арабские страны не желали принимать в этом никакого участия. Народный фронт должен был заставить производителей нефти из арабских стран, большинство из которых выступало за мир между Египтом и Израилем, перейти на сторону их палестинских братьев.