Шакалы

— Я лично не верю. У уголовников свои интересы, в первую очередь забота о сохранности собственной шкуры. Зачем лезть в город в тот день, когда он набит ментами и другими спецслужбами? Над авторитетами крыша не горит, они могут и переждать.

— Я все знаю, полковник, вы наверняка высказывали свои соображения руководству. — Коржанов взял стоявшую на столе бутылку виски, тряхнул, поставил на место.

— Ошибаетесь, Илья Сергеевич, в данном случае я промолчал. Мой начальник — человек высокопрофессиональный, ему незачем объяснять прописные истины, — ответил Гуров, достал из кармана сигареты, но не закурил.

Сыщику очень хотелось сказать генералу правду, но Гуров воздерживался. Для его молчания существовало множество причин. Подполковник Фокин служит у Коржанова, никакими конкретными уликами против подозреваемого сыщик не располагает. Гуров был убежден, что если все его догадки — не бред больного воображения, не случайное стечение обстоятельств и заговор действительно существует, то Фокин никак не может его возглавлять. Значит, существует неизвестная, значительно более крупная фигура. Теоретически генерал Коржанов никак не может оказаться причастен к заговору. Могущество генерала вплотную связано с личностью Президента. Однако сыщик прекрасно сознавал, что ни черта не смыслит в большой политике, знал — теория и практика в любом деле суть вещи разные.

Сильно настораживало сыщика и то обстоятельство, что за время работы на него произошло два покушения, а ребята из службы безопасности даже не появились, словно вся их контора ушла в отпуск. А руководитель ФСБ и генерал Коржанов не только хорошо знакомы, но говорят, что родственники. Гуров слухами не интересовался и не знал, кто на ком женат.

Знакомы, незнакомы, но контрразведка и Управление охраны Президента наверняка тесно контактируют, что естественно и правильно. Одно непонятно, как могло получиться, что уголовный розыск на Фокина вышел в одиночку. И ментовского полковника пытаются уничтожить так усердно, словно на нем вся правоохранительная сила и заканчивается. Гурову и себя было жалко, и за державу обидно, в которой творилось что-то непонятное.

Обо всем вышесказанном Гуров подумал не в номере генерала, сыщик ломал над этими вопросами голову давно. Сейчас мысль рассказать Коржанову правду лишь на секунду мелькнула у него в голове и пропала.

Генерал вновь взял бутылку виски, решая, выпить или воздержаться. Его регламентировал не устав, а Коржанов не мог разобраться в своем самочувствии и понять, глоток взбодрит или еще больше потянет в сон.

— Илья Сергеевич, лучше примите контрастный душ и выпейте крепкого кофе, — сказал Гуров.

— Таких следует убивать, слишком много знаете. — Коржанов отставил бутылку. — Значит, все профессионалы, все понимают, а вас послали лишь на всякий случай?

— Человек чем больше понимает, тем сильнее сомневается, — Гуров понял, что разрешения закурить не дождется, и сигареты убрал. — Уголовная среда многолика и противоречива. Одни авторитеты газеты читают, другие газетами лишь подтираются. Одни здраво мыслят, иные лишь быстро стреляют. И точно прогнозировать поведение уголовников — дело крайне опасное. Легко может случиться, что в момент выступления Президента на соседней улице шарахнут из автомата. Вам, уважаемый Илья Сергеевич, такое ни к чему, и ментам оно лишнее, а пресса раздует. А на самом деле выяснится, что просто Валет убрал Короля, но отмываться мы с вами будем долго.

Гуров взглянул на генерала вроде мельком, но понял, что аргумент подействовал.

— Вы сыщик, Лев Иванович, вам в этом деле виднее. — Коржанов выбрался из низкого кресла, протянул руку. — Однако предупреждаю, коли случится инцидент, не связанный с профессиональными уголовниками, я лично вам голову оторву.

— Это вряд ли, господин генерал-лейтенант, — пожимая сановную руку, ответил Гуров.

— Почему вряд ли? — искренне удивился Коржанов.

— Не успеете, вам голову оторвут раньше. — Гуров поклонился и вышел.

* * *

Когда он вернулся в свой номер, то застал там Котова и Нестеренко. Оперативники понимали, что старшой четкой версии не имеет, помочь ничем не могли. Станислав сказал, что Лев Иванович у Коржанова, и, когда Гуров вернулся, оперативники ничего не спросили. Лишь Станислав на правах друга сказал:

— Лев Иванович, ты нырнул. И как там, глубоко или не очень?

— С головкой, Станислав, даже с ручками, — ответил Гуров. — У нас чего пожрать имеется, или в буфет пойдем?

— Зависит от вкуса и аппетита. — Станислав достал из сумки бутерброды и бутылку кефира. — Твоя пайка, мы уже перекусили.

— Начальнику пайка положена больше и лучше, — недовольно пробурчал Гуров, надкусывая уже засохший бутерброд.

— Лев Иванович, зачем вас вызвал Коржанов? — спросил упрямо Станислав. — Мы в одной команде, имеем право знать. — Он открыл бутылку кефира, наполнил стакан, подвинул Гурову.