Шакалы из Лэнгли

– Они уже в пути, – ответил Климов. – Однако наше ведомство тоже имеет непосредственное отношение к происходящему, поэтому вам, мистер Дуглас, придется говорить и со мной.

– Что вы хотите от нас услышать?

– Полагаю, ваш морской пехотинец об этом уже доложил: нас интересует происхождение шумов в вашей вализе.

– Но он же вам уже объяснил: в ящике находится оборудование, которое могло сломаться…

– Не утруждайте себя пересказом сказок, – перебил американца полковник. – Вокруг вашей вализы возникла нестандартная ситуация, которая требует от нас соответствующих действий. Либо ваша сторона согласится показать нам содержимое вашей вализы, либо она отправится обратно в посольство. Вам выбирать.

– Это мнение вашего руководства?

– Это наше общее мнение – и руководства МИДа тоже.

– Мнение ваших дипломатов мы бы хотели услышать из первых уст. Так что извините, – сделав легкий кивок головой, американец удалился к своим.

– Вам не кажется, что они тянут время? – спросил у полковника таможенник.

– Они этим уже несколько дней занимаются, – внес поправку в слова таможенника Климов.

Когда спустя полчаса к месту событий прибыли представители российского МИДа – их было трое во главе с помощником министра Максимом Плетневым, – они первым делом пообщались с Климовым. Получив от него информацию относительно позиции американцев, российская делегация в полном составе направились к американцам. Представившись, Плетнев сообщил:

– Позиция нашего министерства полностью совпадает с позицией Федеральной службы безопасности. Вам предстоит решить: либо разрешить нам осмотреть вашу вализу, либо забрать ее обратно в посольство. В таком виде выпустить из страны мы ее не можем.

– Что имеется в виду под последним? – спросил Дуглас.

– То, что мы подозреваем наличие в вашем ящике человека, которого мы обвиняем в совершении тягчайших преступлений. Вы с самого начала отметали наши подозрения, но сегодня у нас появились веские причины вам не верить. Сегодняшний инцидент сыграл в нашу пользу. Поэтому наша просьба к вам все та же: если вы согласитесь открыть ящик и развеять наши подозрения, то мы гарантируем беспрепятственную отправку вашего ящика по любому указанному вами адресу.

– В течение какого времени может быть осуществлена эта отправка?

– В самое ближайшее – уже сегодня вечером. Представители таможни и Службы дипломатического сервиса могут это подтвердить.

– В таком случае, мы должны посоветоваться с посольством.

– О чем?

– Я должен передать им суть ваших предложений.

– Хорошо, передавайте, – согласился Плетнев. – Но в ваших интересах разрешить нам немедленно осмотреть вашу вализу, с тем чтобы потом мы смогли быстро оформить ее отправку. Насколько я помню, вы были заинтересованы в том, чтобы это произошло как можно быстрее?

– Мы не можем допустить вас до нашей вализы без предварительных консультаций с посольством, – стоял на своем американец.

– Почему? Если вы уверены в том, что в вашем ящике нет человека, что мешает вам наглядно подтвердить это прямо сейчас?

– В ящике находится секретное оборудование, которое мы не имеем права вам показывать. Вы же дипломат и прекрасно это понимаете, – губы американца тронула легкая тень улыбки.

– Хорошо, советуйтесь с посольством, – сдался Плетнев. – Сколько времени вам понадобится, чтобы сделать телефонный звонок – пять минут, десять?

– Полагаю, что на решение этого вопроса уйдет гораздо больше времени, мистер Плетнев, до нескольких часов.

– Почему так много?

– Есть некие нюансы, которые не позволяют решать эту проблему в спешке.

– Что за нюансы?

– Ну вы же дипломат… – развел руками американец, сопроводив этот жест лукавой улыбкой.

* * *

Москва, гостиница «Ленинградская-Хилтон»

Вишнев вот уже битый час стоял у гостиничного окна и смотрел на утреннюю Москву. Рядом на кровати лежал Чак Коламбус, причем он завалился туда прямо в одежде, и даже не удосужившись снять обувь. Крепкий сон никак не брал гримера, поэтому он периодически открывал глаза, и каждый раз его взгляд натыкался на спину стоявшего возле окна напарника. Наконец, когда американец в очередной раз застал ту же картину, он не выдержал:

– Вам не надоело маячить у окна, мистер Морган?

Он не употребил подлинное имя дипломата из-за осторожности – вероятность наличия подслушивающих устройств в номере была велика.

– Я люблю смотреть на города, в которых бываю, именно в такие часы, когда они только-только просыпаются.