Шакалы из Лэнгли

Тем временем в начале шестого вечера в Ригу прилетел самолет «Fokker-50» из Пскова. В зоне ожидания спецназовцев уже ждал низкорослый дядька в легкой курточке и кепке, сильно надвинутой на лоб (на самих прибывших тоже были бейсбольные кепочки с длинными козырьками, закрывающими почти половину лица от наружных видеокамер, установленных в аэропорту), и со свернутой в трубочку газетой, по которой они его и узнали (соответствующее сообщение пришло на смартфон Кленского в тот момент, когда они покидали салон самолета).

– С прибытием, коллеги, – дядька пожал спецназовцем руки и отвел их в сторонку. – Объект и его напарник находятся на втором этаже в баре – пьют пиво, закусывая жареными колбасками. Возле них четверо латышей, судя по всему, из местной контрразведки. Рейс на Афины задержан почти на час – отбытие назначено на начало седьмого вечера. Реквизит готов и дожидается вас, – дядька кивком головы указал туда, где у колоннады стояло инвалидное кресло-каталка, взятая им в аэропортовской службе проката.

– Где встречаемся после операции? – спросил Кленский.

– У автостоянки возле терминала Д, – ответил дядька и зашагал к выходу.

А спецназовцы покатили кресло-каталку на второй этаж. При этом один из них – Трошин – уселся в кресло и спустя секунду превратился в инвалида. Спешащие в разные стороны пассажиры даже не обратили внимания на этот маневр, что и требовалось.

Поднявшись по эскалатору на второй этаж, спецназовцы медленно проехали мимо того самого бара, где трапезничали Вишнев и Коламбус. Причем если Кленский катил коляску и не смотрел по сторонам, дабы не привлекать к себе лишнего внимания со стороны латвийских контрразведчиков, то его напарник, изображавший инвалида, успел хорошо разглядеть «объект разработки»: откинувшись на спинку стула, тот что-то доказывал своему компаньону, энергично жестикулируя руками.

Миновав бар, спецназовцы свернули за угол, где остановились. Они прекрасно знали здание аэропорта и были осведомлены о том, что в трех десятках метрах отсюда есть туалетная комната, которая наверняка должна была стать местом посещения интересующими их людьми. Пиво, которое они выпили (от взора Трошина не укрылось, что на столе стояло уже шесть пустых бутылок) рано или поздно должно было отправить пьющих «до ветру». Значит, надо было только запастись должным терпением.

Ждать пришлось недолго. Уже спустя десять минут Вишнев поднялся из-за стола, чтобы отправиться в туалет. Его компаньон остался сидеть, чтобы съесть жареные колбаски, новую порцию которых за минуту до этого перед ним поставил на столик официант. Порция была, что называется, с пылу с жару и Коламбус был настроен употребить их горячими. Такой расклад был на руку спецназовцам. Их не смутило даже то, что двое контрразведчиков тоже поднялись со своих мест и направились вслед за Вишневым. Едва они скрылись за углом, как спецназовцы начали свой путь в сторону туалетной комнаты.

Когда они оказались в коридоре, ведущем в туалет, то увидели, что охранники Вишнева не стали заходить внутрь, а предпочли остаться снаружи, заняв места с двух сторон от двери. Когда Кленский подкатил к ним кресло, охранники окинули их внимательным взглядом, но ничего подозрительного не заподозрили, сбитые с толку инвалидным креслом. У Трошина в руках была барсетка, которую он как бы случайно (на самом деле специально) выронил из рук прямо под ноги того охранника, который стоял справа от него. Охранник на удачу оказался джентльменом – нагнулся за барсеткой, чтобы помочь инвалиду. В следующую секунду в руке у Трошина оказался шприц с короткой иглой, в котором было быстродействующее снотворное. Короткое движение – и шприц угодил точно в шею охранника. Еще секунда – и он беззвучно завалился на пол. Одновременно с Трошиным свой выпад сделал и Кленский. Но ему пришлось несколько повозиться со своим охранником, которым оказался Ивар Лайманис. Тот успел среагировать на выпад и выставил вперед руку, пытаясь отбить направленный ему в шею шприц. Однако Кленский свободной рукой нанес ему сильный удар в живот, после которого Лайманис согнулся и следом за этим спецназовец сделал ему молниеносный укол в шею.

Подхватив свои жертвы подмышки, спецназовцы быстро затащили их внутрь туалетной комнаты. В этот самый миг Вишнев стоял у зеркала и внимательно разглядывал искусственную горбинку на своем носу: ему показалось, что она начала терять свою форму. Повернувшись на шум, он увидел, как двое незнакомых мужчин затаскивают в помещение охранников, которые остались сторожить его возле двери. Встретившись взглядом с одним из спецназовцем, Вишнев мгновенно понял, в чем дело, и бросился к одной из кабинок в отчаянной попытке закрыться в ней. Но Кленский в два прыжка настиг его в тот момент, когда он собирался захлопнуть дверь, и прижал к внутренней перегородке.

– В чем дело? Я иностранный подданный! – успел выдавить из себя Вишнев, причем от волнения сказал это по-русски.