Шакалы из Лэнгли

– То есть наши врачи умыли руки и послали тебя прямиком к иностранным эскулапам? А ты знаешь, сколько стоят их услуги?

– Знаю – около сорока тысяч долларов.

– И ты пришел просить эти деньги у меня?

– Не у вас лично: я же понимаю, что у вас таких денег нет. Но, может быть, вы согласитесь стать посредником и поможете мне выбить эту сумму из нашего головного офиса.

Эль-Сайед поставил на стол стакан с недопитым соком и, забыв про телевизор, развернулся в кресле лицом к гостю.

– Мне очень жаль твою дочь, Исмаил, но я ничем не могу тебе помочь. Названная тобой сумма – это очень большие деньги. И даже мое посредничество не поможет тебе их раздобыть.

– Почему?

– Потому что в головном офисе прекрасно знают твою зарплату и отдают себе отчет, что ты сможешь вернуть эти деньги разве что через несколько лет. А кто согласится ждать столько времени при нашей нынешней нестабильной ситуации в стране?

– Я попытаюсь найти их как можно быстрее. Главное сейчас – это спасти нашу дочь.

– Это все отговорки, Исмаил. Повторяю: мне очень жаль малышку, но я не могу быть твоим посредником, заранее зная, что эта затея обречена на провал. Никто не захочет вытащить из бизнеса сорок тысяч долларов, чтобы помочь рядовому охраннику. Не будь слишком наивным.

– Что же мне делать, ведь счет идет на часы?

– Не знаю, Исмаил, – всплеснул руками эль-Сайед. – Хотя постой. Почему бы тебе не съездить в тот самый Международный госпиталь, куда тебя отправили, и уже там попытаться договориться с врачами. Вдруг у твоей малышки есть шанс попасть на бесплатную операцию?

Уже спустя полчаса Исмаил был в упомянутом госпитале и встретился с одним из кардиохирургов. Вернее, с одной – это была средних лет женщина-англичанка, прекрасно говорящая как на английском, так и на арабском языках. Но и она лишь развела руками:

– Ваша страховка действительно покрывает лишь незначительную часть расходов на операцию и последующую реабилитацию. Что касается бесплатных квот, то их всего четыре и все они уже распределены между больными. Если бы вы пришли чуть раньше…

– Но я не мог раньше: беда случилась с моей дочерью только сегодня.

– Сочувствую вам, но выделение новых квот – не моя компетенция. А начальник госпиталя сейчас в отъезде – будет в Каире только через неделю. Может быть, вам все-таки решится на операцию в том госпитале, где лежит ваша дочь? Другого выхода у вас нет.

Последние слова доктора занозой вонзились в сознание Исмаила и не отпускали его всю дорогу до автомобиля, оставленного им на стоянке у госпиталя. Но даже в салоне, когда он плотно закрыл дверцу и уронил голову на руки, обхватившие руль, эти слова продолжали пульсировать в его мозгу: «Другого выхода у вас нет… Другого выхода у вас нет… Другого…».

– Уважаемый Исмаил Фахми? – раздался над самым ухом убитого горем отца мужской баритон.

Исмаил поднял голову и увидел возле автомобиля крепко сложенного мужчину с уже тронутыми сединой висками.

– Да, это я. А в чем дело?

– Вы разрешите мне занять место в вашем «Рено» и объяснить вам причину моего появления?

Вместо ответа Исмаил дотянулся до противоположной дверцы и сам открыл ее нажатием ручки. Незнакомец обошел автомобиль и спустя несколько секунд уже сидел в кресле рядом с водителем. Это был заместитель резидента сирийской разведки в Каире Хафез Раджих, однако Исмаилу он представился другим именем – Мохаммед.

– Я слышал, что приключилась беда с вашей младшей дочерью: ей нужна дорогостоящая операция?

– Да, а откуда вы об этом узнали? Вы врач?

– Я частный детектив, – соврал Раджих. О беде, свалившейся на Исмаила Фахми, он узнал от своего осведомителя в отеле – того самого весельчака Ахмеда, однако сообщать об этом своему собеседнику, естественно, не стал. Впрочем, тот этим и не интересовался, занятый совершенно другими мыслями.

– Тогда причем здесь моя дочь? Ей нужна помощь профессиональных медиков, а не частных детективов.

– Я полагаю, что ей сейчас важна помощь любого человека, который сможет раздобыть сорок тысяч долларов.

– Вы хотите сказать…

– Да, вы угадали: у меня есть необходимые деньги, чтобы оплатить операцию вашей дочери.

– Вы шутите?

– Я, по-вашему, похож на шутника? Мне всегда казалось, что моя внешность располагает к другим оценкам.

– Я не это хотел сказать… – от волнения голос Исмаила сделался сиплым и ему даже пришлось прокашляться. – Так вы можете дать мне сорок тысяч долларов?

– Я могу их вам предложить в обмен на услугу.

– И эта услуга стоит сорок тысяч долларов?

– На мой взгляд, она стоит гораздо дороже, но я решил сэкономить. Мне кажется, вы сейчас в таком состоянии, что торговаться вряд ли станете.

– Спасибо за откровенность. Так в чем заключается эта услуга?