Шакалы пустыни

— Ага, краска. Но как она поведет себя Там? Это же химия. Устранять пятнистость и частичную рябость волос в полевых условиях будет куда сложнее. Полагаю, мадам профессор знает, что говорит. Парик так парик, в морг, значит в морг. Не хочу гибнуть из-за нелепостей химии, – Катрин смахнула набежавшую слезу и села в офисное кресло.

— И как стричь? – занервничал стилист-лаборант. Про морг он не очень понял, но подставу чуял острым метросексуальским нюхом.

— Профессор высказалась определенно? Значит, исполняем радикально – машинку на «4» и вперед! Не мучь, начинай. Я девушка тюремная, толстокожая, как-нибудь переживу. Вот неисполнение контракта меня попросту убьет, – архе-зэка сдержанно хлюпнула носом.

Дикси, сидя среди банок, смотрела с ужасом, наивный Алекс тоже не сразу смог заставить себя приступить к процессу. Защелкали ножницы, зажужжала машинка, золотые пряди падали на укутанные парикмахерским нейлоном плечи. Катрин вспоминала былое, удивлялась закольцованной судьбе, и все больше успокаивалось – сейчас куда легче. И ждать есть кому, и опыта у жертвы хватает...

Когда голова стала почти гладкой и аккуратненькой, стало совсем легко. Практично, мило, гигиенично. И форма черепа отличная. Опять же всяких любительниц строгой классической женственности стрижка надежно отпугнет. Впрочем, может, любительниц как раз парики заводят? Но все равно с полегчавшей башкой хорошо получилось.

— Все, пути к отступлению отрезаны! Теперь свобода или смерть! – сурово провозгласила страдалица, поглаживая себя по приятно колкой макушке. – Где парик для приговоренной?

С париком смотрелось тоже ничего. Совсем другой человек. Что порой ценно в операции. А парик на свободной голове и сидит хорошо. А еще его можно будет надевать, если ночи окажутся холодными.

— Тебя в другой раз,  – пообещала шокированной собачонке освеженная служанка. – Благодарю, месье-парикмахер, казнь оказалась быстрой и не мучительной. Гонорар за исполнение стилистического приговора – с фирмы.

Алекс что-то промямлил, а Катрин пошла хвастать новой прической. Зрителей имелось не так много – только тот же трудяга Андре.

— И ведь не так плохо! – отметил ценитель. – Ты вообще на редкость красивая и фотогеничная особа. Я без всяких намеков и домогательств говорю, чисто как коллеге по работе.

— Верю! – Катрин раскинула по плечам иссиня-черные искусственные локоны.

– Если в твоем арсенале болтается пара кольтов-«миротворцев» – дашь сфоткаться после завершения дела. Подружкам картинки пошлю – меня еще не видели в роли мексиканской бандитки. Хотя, пожалуй, этак я больше смахиваю на исламистку-террористку.

— Тебя действительно могли бы в кино снимать. А то там сейчас таких жутких страшил раскручивают…

— Нет, кино-карьера не для меня. Я склоняюсь к более экстремальным видам искусств. Выгул диких собак, отбывание тюремных сроков, дискуссии с обкуренными профессорами – вот мое призвание. Дикси, вперед! У нас по расписанию первый ужин, а это серьезно!

***

Общий сбор «протрубили» ближе к полуночи – экспедиция чисто армейских традиций не придерживалась, но получался все тот же фокус – строиться надлежит в тот час, когда личный состав уже ко сну потянуло. Впрочем, Катрин к чему-то такому была готова – слышала, как машины к ангару съезжались. Пришлось накидывать черную униформу, брать любимого питомца – Дикси уж собиралась всласть повыть-полаять, но после пары встряхиваний образумилась.

Вместо конференц-зала задействовали кабинет начальника экспедиции – на рабочем месте главного нанимателя царил идеальный порядок, несколько удививший Катрин. Архе-зэка с крысо-собакой явились на встречу одними из последних. Штрафнице сунули бокал с каким-то сомнительным слабоалкогольным вином.

— Коллеги! Поздравляю, мы на старте! – провозгласил начальник, непритворно сияя худым научным ликом. – С данного момента объявляю полную готовность. Пора доказать, что мы на самом деле чего-то стоим!

Коллеги (часть из которых Катрин видела впервые) воодушевленно, но не очень искренне, захлопали и загалдели. Момент был славный, практически героический, но многим присутствующим стало стремно. Что вполне в порядке вещей, поскольку люди живые. Ободряющий звон бокалов и глоток вина был к месту.

— Итак, остались считанные часы! – руководящее слово перехватила мадам-профессор. – Прошу сдать телефоны и планшеты, мы переходим в режим полной автономии.

Катрин и Дикси сдавать было нечего, видимо, поэтому работодательница взглянула в их сторону с особым негодованием.

 Девайсы связи были торжественно отключены и упрятаны в несгораемый шкаф.

— Господа акционеры и наши наемные коллеги! Поскольку не все здесь знакомы, прошу кратко представиться и назвать свои обязанности! – предложил начальник. – По традиции, начнем с младшего по должности.

Ишь ты, какие внезапно военно-морские традиции тут у них. Катрин хотела пояснить, что Дикси по ночам склонна только гавкать, и толково назвать свои обязанности категорически неспособна, но присутствующие смотрели почему-то не на мелкую сучку. Пришлось представляться: