Шакалы пустыни

Спешно переброшенные через реку две роты легкой полубригады успели помешать захвату противником непонятно как и зачем очутившегося здесь французского обоза, охраняемого двумя десятками драгун. Геройским ударом легкопехотинцы и драгуны отбили единственное орудие противника, разогнали неопределенную толпу каких-то разбойников, но дальше дело пошло хуже. Налетела мамлюкская кавалерия, пришлось переходить к обороне. Французы закрепились в подвернувшихся руинах (развалины башни, храма или мельницы – определить ввиду темного времени суток и спешки воины не успели). Получилось не очень хорошо – остатки обоза и охранявших их драгун засели на соседнем холмике – там тоже были развалины. Соединиться французам не давали лихие конники мамлюков – две попытки вылазки обошлись дорого.

…— Если до утра помощи не будет, тут и останемся, – закончил обзор диспозиции расцарапанный капрал. – Лейтенант ранен, второго лейтенанта вообще не найдем, но главное, порох заканчивается. Драгуны нам кричали – у них так же. Эти перестрелки во тьме – чертовски расточительное занятие.

— Порох есть на барке, но по воде его черта с два переправишь, — тонко подметил Вейль. – Имеет смысл соединиться с драгунами, забрать людей, доплыть до барки и снять ее с мели. Матросы это мигом делают. Да и без них, пусть и повозимся, но шанс есть. Бейские стрелки вроде присмирели.

— Тоже порох и пули экономят, – предположил второй стрелок. – Но к берегу нам отступить не дадут. Мамлюки того и ждут, тут же налетят. Их вроде бы тоже немного, но рубаки лихие. Не пропустят, а колонной пробиваться мы уже не сможем – раненых много.

Вейль пожал плечами и индифферентно промолчал.

— В чем проблема? Французы всегда славились учтивостью. По-крайней мере, у нас в Монтонегрии ходили такие непроверенные слухи, – поведала Катрин. – Если противник хочет нас зарубить, мы обязаны предоставить ему такую возможность. Но только возможность, без каких либо гарантий! Ибо все французы хотят жить, а я так вообще очень хочу.

— Приятно слышать от молодой дамы столь разумные вещи! – восхитился Расцарапанный. – Это была философская мысль или последует некое конкретное предложение?

— О, так вы человек дела, да еще образованный! – порадовалась философша в мокрых шальварах. – Пожалуй, дельце сладится. Вкратце: засада на засаду…

Наскоро обговорили детали – операция замысливалась явно не дивизионных масштабов, тут главное – знание рельефа местности на очень местном уровне и четкая координация действий. С обеими составляющими могли возникнуть проблемы – в темноте особо не осмотришься, да и бывать в деле с легкими пехотинцами шпионке еще не приходилось. Но придется рискнуть…

Поднялись слегка рассредоточенной группой, размахивая руками и оружием, озабоченно перекликаясь и подгоняя друг друга, пробежали шагов пятьдесят по направлению к холму. Сапоги неприятно увязали в песке, поросшем редкой и жесткой травой. Катрин успела увидеть «укрепрайон» – в темноте развалины напоминали заброшенную колхозную кошару, нагло посмевшую заслонять яркие звезды. Четверка бегущих по команде рухнула в колючки, развернулась и поползла обратно к реке.

— Мадам, замысел может и неплох, но мы все же не черви, – запротестовал Неоцарапанный легкопехотинец. – Мундир окончательно разорвется, он и так… В конце концов, мы солдаты Республики и недостойно…

— Пасть захлопни, окорока к земле прижми! – посоветовала Катрин. – А стоимость мундира я тебе, сопляку негнущемуся, из собственных монтонегрских средств возмещу. Сполна!

— Ну что вы, право, разве я об этом?! – обиделся стрелок.

Доползли почти до берега, но тут вздрагивающая земля и острый шпионский слух уведомили о приближающихся всадниках.

— Подъем! И ходу! – завопила Катрин.

Четверо отважных ползунов подскочили и дали деру обратно – к смутно угадывающемуся холму.  За спиной немедля заулюлюкали всадники-охотники. Несомненно, задача по заманиванию удалась просто отменно – даже особо шнырять туда-сюда не пришлось. Теперь бы с очередными игровыми ходами справиться…

— Здесь! – Катрин упала в относительно подходящую впадину, Вейль рухнул рядом. Стрелки на мгновенье оглянулись и наддали ходу, Поцарапанный вспомнил, что необходимо орать и заголосил:

— Мамлюки! Тревога!

Легкопехотинцы улепетывали как резвые приречные антилопы, с другой стороны неслись настигающие их всадники, ударно-засадная группа пыталась обосноваться в ложбинке – на бегу впадина показалась гораздо шире, чем была на деле.

— Тут еще и куст, – попенял шеф. – Нельзя было найти яму попросторнее?

— Что куст, у меня под спиной какие-то камни, – сообщила Катрин, готовя пистолеты.

— Камни наверняка древние. Вы же настоящий археолог – это должно вас согреть и приободрить.

— Мне и так уже не холодно, – заверила Катрин. – Они левее пройдут.

— Пусть левее. Поберегите заряды, – Вейль держал ружье у груди – несмотря на ворчание, выглядел он абсолютно спокойным.