Шах белым конём от белой королевы

Когда работник милиции заглянул внутрь «скорой помощи», предварительно представившись и проверив документы, он ожидал увидеть что угодно, только не то, что увидел. Во-первых, в салоне машины очень подозрительно пахло едой и спиртным. Во-вторых, посередине автомобиля на носилках лежал человек, укрытый белой простыней. Выглядел он весьма странно: забинтованная голова, из-под повязки выбиваются растрепанные темные волосы, руки сложены на груди, к щеке прилипла веточка укропа, а на небритом лице устрашающая улыбка. Но больше всего работника правопорядка на дорогах взволновала торчащая из его улыбающегося рта капельница с коричневой жидкостью, а также поразил вид докторши, сидящей рядом. Это была женщина с бледно-зеленым лицом, мутным взглядом, растрепанными светлыми волосами и в криво застегнутом белом медицинском халатике. Она тщетно пыталась скрестить ноги и принять непринужденную позу.

– Здравст...вуйте, – икнула она.

– Добрый день. А что здесь происходит? – сдвинул фуражку на затылок майор дорожной службы.

– Как что? Не видите, что ли? Везем пострадавшего в больницу!

– А что с вашим пострадавшим? – спросил майор.

– Упал... с вышки... строительной, – нервно дернула плечом Вася.

– А почему у него капельница в рот вставлена? – поинтересовался милиционер. Видимо, этот вопрос сильно волновал его.

– А почему вы мне задаете такие вопросы? – нашлась Василиса.

Шофер в это время отбивал нервную дробь пальцами по рулю.

– Вы медик, что ли? Почему я должна сообщать его диагноз и посвящать вас в таинство... то есть в процесс лечения? Вы же должны машину проверять, а не моего пациента. Вот и проверяйте! Есть же врачебная этика и тайна! – не на шутку разошлась Вася, сполна примерив на себя известную поговорку про то, что лучшая защита – это нападение.

– Да вы успокойтесь! Просто первый раз вижу капельницу, воткнутую в рот.

Глаза майора осветились любопытством.

Василиса посмотрела на Юру и с ужасом увидела, как тот сосет капельницу, словно младенец бутылочку. Ее затошнило от ощущения спиртного во рту. Она явно перепила ночью, а вот по Юре этого, кажется, нельзя было сказать.

– Вы что, не видите – человеку плохо! Мы спешим оказать ему помощь, а вы нас задерживаете. Почему вы сразу же решили, что это капельница? Вы же не медик. Это питание через... через зонд... Вот он и питается... – покосилась на Юру Василиса.

Парень в тот момент недовольно поморщился, по-прежнему усиленно посасывая трубочку. Но клапан был перекрыт, и опохмелиться он никак не мог.

– Ну что такое... – раздраженно пробормотал Юрий.

– А почему вы с московскими номерами и с больным на носилках мчитесь на всех парах в противоположную сторону от Москвы? – задал майор весьма здравый в данной ситуации вопрос.

Василиса не знала, что ему ответить, она только открывала и закрывала рот, глупо смотря на гаишника. И тут на помощь пришел Иван Петрович.

– А нас Москва не приняла, – сообщил он. – Инфекция! Свиной грипп...

– Или птичий, – подхватила Вася, надрывно кашляя. – Вот и дуем в область, в инфекционную больницу.

Майор отступил на шаг и посмотрел на Юрия.

– Вы же говорили, что произошел несчастный случай...

– Одно другому не мешает! – снова возбудилась Василиса. – При осмотре больного обнаружили заразную кожную болезнь.

Майор поправил фуражку:

– Ладно... вы того... поезжайте... О, а это что?!

Вася перехватила его взгляд и обомлела. В районе живота Юрия по белой простыне расползалось кровавое пятно, увеличивавшееся прямо на глазах.

– Он кровью истекает... – ошеломленно протянула Василиса.

– Поезжайте быстрее! Серега, пропусти их! – закричал майор, захлопывая дверцу машины.

Ивана Петровича несколько раз просить не надо было. И машина с включенной сиреной рванула дальше. Майор задумчиво посмотрел ей вслед, вздохнул и сказал напарнику:

– Я пойду водки выпью.

– Чего так? – опешил напарник.

– Мне простерилизоваться надо. Я только что с заразным больным контактировал.

– Да что ты говоришь? Конечно, я подежурю, иди. Может, лекарств каких нужно? – забеспокоился напарник.

– Водки хватит, – заверил его майор.

А «скорая помощь» неслась дальше по просторам родины.

– Что там с Юрой? Кровь у него от чего? – покосился назад Иван Петрович.

– Да какая кровь! Убирая тут все, я прямо сверху положила кетчуп, да, видимо, перевернула, вот он и пролился... – ответила Вася, вырывая капельницу изо рта Юры и теребя его по щеке. – Очнись уже! Из-за тебя нас чуть в тюрьму не замели!

Юра потянулся, зевнул и сел.

– О господи... Чего я на носилках-то?

– Так спал...

– Прямо на еде?

– А диванов тут нет! – нахмурилась Вася. – Твой метод нескончаемого подсасывания спиртного из капельницы незаметно ввел нас в состояние сильного алкогольного опьянения.

– Не ругайся! Ну перебрали маленько... – Юра попытался почесать голову, но ему помешали бинты. – Все равно непонятно, почему я весь в жратве. И что такое на мне разлито? У меня даже трусы мокрые! Чего вы меня поверх еды-то уложили?

– Не кипятись. Некогда нам было убираться – мы маскировались от гаишников. – Василиса начала стаскивать с себя тесноватый халатик не очень белого цвета.