Шах и мат

– О да. На вручении наград Монреальского турнира. Пубертат может быть жестоким, как и люди в интернете. Каждый считал своим долгом забацать какой-нибудь мем. А однажды он провел целый матч с Каспаровым^? [28] с гигантской козявкой, которая торчала у него из носа. От такого уже не отмыться.

Я прикрываю рот рукой:

– Это его личная история становления как злодея.

– Быть вундеркиндом и расти на глазах журналистов не так-то просто: они порой беспощадны. В шестнадцать Кох решил попробовать отрастить козлиную бородку, и, конечно же, фото были везде. Никто не потрудился сказать ему, что он выглядел как собственный близнец – истощенный и с недостатком железа в крови.

Я не удерживаюсь от своего первого настоящего смешка с начала турнира. Или даже с того момента, как Истон уехала в колледж. Эмиль смотрит на меня с добродушным любопытством.

– Против тебя у него нет шансов, – загадочно произносит он.

Я прочищаю горло:

– Давно ты играешь?

– Уже вечность. Моя семья переехала в Штаты, когда я был еще маленьким, так что я учился у лучших. Но в отличие от всех этих людей, – он взглядом окидывает помещение, – шахматы мне нравятся в разумных пределах. Я лучше получу работу в финансовой сфере и время от времени буду участвовать в турнирах для собственного удовольствия. К тому же мой лучший друг – сильнейший игрок за последние несколько столетий. Я постоянно проигрываю ему свои коллекционные фигурки Человека-паука. Что заставляет переосмыслить приоритеты.

Я напрягаюсь:

– Что ты…

– Белые идут дальше, – прерывает нас судья. – Следующий раунд через десять минут.

Так не хочется завершать наш с Эмилем разговор, особенно когда я обнаруживаю Дефне на улице рядом с понурившимся, угрюмым, бурлящим от негодования Озом.

– Что случилось? – спрашиваю я.

– Мой свадебный организатор не может найти пионы. Как ты думаешь, что случилось? Конечно, я проиграл, – он свирепо смотрит в мою сторону. – Этот турнир – пустая трата времени.

Я чешу затылок. Хочу спросить Дефне, не осталось ли у нее еще «Твиззлерс», но, похоже, момент не совсем подходящий.

– Готова спорить, ты бился до последнего.

– Не смей утешать меня.

Я умолкаю и делаю шаг назад.

– Видела, что ты играла против Карима, – говорит Дефне. – Он превосходный игрок.

– Так и есть.

– Как все прошло?

Я тревожно оглядываюсь, пытаясь предугадать, насколько велик шанс, что Оз сейчас набросится на меня. Скорее всего, я смогу с ним справиться, но что, если у него в кармане серп? Он определенно похож на людей, которые носят с собой складные серпы.

– Мне очень повезло. Он был не в лучшей форме, так что…

– О боже, – Дефне вскакивает на ноги. – Ты победила?

– Уверена, все это просто…

Она обнимает меня за шею.

– Это невероятно, Мэл! Чего ты тогда здесь болтаешься?

– Это была просто игра. Я не…

– Ты вышла в четвертьфинал!

Подождите.

– Подождите.

Что?

– Что? Не может быть, чтобы мы дошли до четвертьфинала.

– Ты вообще смотрела на турнирную таблицу? – язвительным тоном интересуется Оз.

– Я… не знала, куда смотреть. Пыталась концентрироваться на партиях.

– Это как метать жемчуг перед свиньей, – бурчит Оз.

Я хмурюсь:

– Ты меня что, сейчас назвал свиньей?

Дефне заталкивает меня обратно в помещение, плача от счастья из-за моего рейтинга ФИДЕ. Я ожидаю, что она поведет меня в зал для соревнований, но в коридоре она резко сворачивает налево.

– Куда мы…

– Четвертьфинал пройдет здесь. – Она долго и внимательно на меня смотрит. – Ты не думала накраситься?

– Зачем мне краситься?

– О, это необязательно. Я не хотела, чтобы это прозвучало так, будто ты должна. – Дефне смущена. – Выглядишь потрясающе. Ты всегда хорошо выглядишь. К тому же наши тела – это всего лишь оболочка из мяса и костей, которая помогает нам пройти наш смертный путь. Нет необходимости прихорашиваться перед камерами…

– Перед камерами?

– Ну да. Съемка крупным планом, все дела. Пойдем, мы опаздываем.

Это помещение меньше и богаче оформлено, к тому же здесь много народу. Люди торопливо занимают места и возбужденно перешептываются, будто им вот-вот покажут новую часть «Форсажа». Перед зрителями на возвышении располагаются столы с четырьмя досками и обычными стульями. Дорогие часы и «Фиджи» для каждого участника. Эта вода стоит три бакса за бутылку. Они серьезно?

– Камеры снимают каждую пару игроков и их доску. Партии транслируются на экранах. И, – Дефне показывает в сторону, – вон там сидят комментаторы.

– Комментаторы?

– Не переживай. Они с разных стриминговых сервисов и телеканалов. Ты не будешь слышать, как они комментируют твои ошибки. – Господи... – Организатор турнира позовет тебя на сцену, но…

– Время начинать, – объявляет комментатор. – Первая доска – Мальте Кох и Илья Мирослав. Вторая – Мэллори Гринлиф и Бенул Джексон. Третья доска – Ли Вей и Нолан Сойер. Четвертая доска…

Внутри меня все сжимается. Я поворачиваюсь к Дефне.

– Что случится, если я выиграю?

Дефне, кажется, не ожидала такого вопроса:

– Перейдешь в полуфинал.

– Против кого?

– Против того, кто выиграет свою партию. А что? В чем проблема?

В чем проблема? В чем проблема?!

– Дефне, я не хочу играть против…