– Если выиграю, ты заплатишь мне пятьдесят тысяч долларов.
– Я заплачу их тебе, даже если выиграю сам.
Я смеюсь:
– Трындеж.
– Я не вру. Пятьдесят тысяч долларов – ничто для меня.
– Ну да, ну да, – меня жалит тот факт, что он говорит это перед моим домом ниже-среднего-класса и бесплодным абрикосовым деревом. – Пошел ты.
Я ухожу прочь, и на этот раз он не пытается остановить меня силой. Ему это не нужно: за два шага он оказывается передо мной, преграждая путь к дому. Солнце уже село, и в саду не видно ни зги.
– Я хотел сказать, что деньги не проблема. Если сыграешь со мной, я заплачу.
– Зачем тебе все это? Не можешь пережить, что кто-то лучше тебя? Или ты как Кох, который не может смириться, что проиграл женщине?
– Что? – Нолан выглядит искренне потрясенным. – Нет. Я не такой, как он.
– Тогда почему?
– Потому что, – он едва не рычит, – потому что… потому что
Похоже, я в каком-то смысле его победила.
– Послушай, Нолан. Мне жаль. Я… Я не буду играть с тобой. – Думаю, на его лице написано разочарование, и в моей груди зарождается похожее чувство. – Ничего личного. Я обещала себе держаться от шахмат подальше.
Поворачиваюсь и не прощаясь захожу в дом, испытывая ненависть к себе по дороге в комнату за это странное ощущение потери, которое теплится на дне желудка.
Идиотка. Он просто не может принять поражение. Никакая я не особенная. Дело вообще не во мне – дело в нем. В его статусе. Его комплексах. Его потребности быть лучше.
Зайдя в комнату, я чувствую пульсацию в голове и жду не дождусь, когда окажусь в кровати. Не могу дождаться, чтобы день закончился.
– Нолан ушел?
Я вздрагиваю от неожиданного вопроса. Уже и забыла, что Дарси здесь, делает домашку у себя за столом.
– Да. Ему нужно было домой.
– Ну, его можно понять.
Я киваю, ища по комнате свою пижаму.
– Думаю, у него полно дел. В конце концов, он же лучший игрок в шахматы во всем мире.
Глава 11
Я моргаю.
Моргаю снова.
Когда моргаю в третий раз, то принимаю решение солгать.
– Ты перепутала его с кем-то другим, милая. – Я кашляю. – Тебе помочь с домашкой?
– Его зовут Нолан Сойер, верно?
– Просто однофамильцы, – делаю неопределенный жест рукой. – Помнишь, когда ты ходила в детский сад, там было четыре Мэдисон Смит в…
Дарси показывает мне свой планшет с открытой страничкой «Википедии», где, конечно же, есть фотография в высоком разрешении, на которой Нолан с задумчивым видом смотрит на доску. Я и рада бы все отрицать, но это, бесспорно, тот же парень, который умял весь наш мясной рулет.
Я моргаю.
Моргаю снова.
Когда моргаю в третий раз, то принимаю решение солгать снова. Дарси всего двенадцать. Я смогу переубедить ее.
Драматично вздыхаю:
– Да не может быть! Ты серьезно? – Из меня ужасная актриса. Первоклашка в школьном спектакле и то сыграет лучше. – Он никогда не упоминал ничего подобного. Когда увижу его в следующий раз, обязательно спрошу.
Я замолкаю, потому что Дарси переходит на следующую страницу. На ней фотография двух человек: Нолан, чей неясный силуэт вырисовывается с одной стороны доски, пожимает руку блондинке во фланелевой рубашке, подозрительно похожей на меня. Никто из них не улыбается и не говорит, но они смотрят друг другу в глаза так, будто в этом есть что-то интимное.
Мой взгляд падает на заголовок: «Кто же такая Мэллори Гринлиф, эта новая выдающаяся шахматистка?»
– Черт.
– Тут целая статья про тебя.
– Черт.
– С картинками.
– Черт.
– И даже видео, но оно почему-то не работает. Кажется, всплывающие ролики заблокированы.
– Черт, черт, черт. – Конечно, это дерьмо выложили в интернет. Повсюду была пресса – я что, ожидала, что они потом приклеят все материалы в свой маленький альбом для скрапбукинга? – Черт.
– Не стоит ругаться рядом с двенадцатилетним ребенком. Миссис Вителли говорит, что мой мозг очень податливый. Если скажешь это слово еще раз, то у меня повысятся шансы оказаться в колонии для несовершеннолетних.
– Черт.
– Ну вот, теперь поздно.
Я выхватываю планшет из рук Дарси. Статья размещена на chessworld.com. Заголовок гласит: «Самый большой сайт о шахматах, более ста миллионов уникальных посещений в месяц».
У меня вырывается стон.