Шах и мат

Я так хочу, чтобы мама снова засмеялась, но она лишь качает головой:

– Мне не нравится, что я удивлена, когда ты берешь выходной для себя. Или что Сабрина смотрит в твою сторону, когда ей нужны деньги. Это не…

– Мама. Мам, – я улыбаюсь как можно более искренне. – Честное слово, все в порядке.

На самом деле, наверное, нет. Не в порядке.

Есть что-то глубоко неправильное в том, что на стартовой странице «Википедии» у нас сохранена статья о ревматоидном артрите. Или что по морщинам у маминого рта можно предсказать, насколько плох будет день. В прошлом году мне пришлось объяснять Дарси, что «хронический» означает «навсегда». Неизлечимый. Болезнь никуда не денется.

У мамы магистерская степень в области биологии, и она профессиональный медицинский писатель, причем чертовски хороший. Она написала множество образовательных материалов на тему здоровья, документы для Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов, а также изысканные заявки на гранты, которые приносили ее клиентам миллионы долларов. Но она фрилансер. Когда папа еще был с нами и она могла работать ежедневно, это не было проблемой. К сожалению, сейчас это не вариант. В некоторые дни боль мучает ее так сильно, что она едва может встать с кровати, не говоря уже о том, чтобы брать какие-то проекты. Ее запутанное донельзя заявление на получение пособия по инвалидности отклоняли уже четыре раза.

Но хотя бы я здесь. По крайней мере, я могу как-то помочь.

– Отдыхай, хорошо? – Я кладу ладонь на мамину щеку. Под ее глазами залегли угольно-серые тени. – Иди обратно в кровать. Чудовища сами себя развлекут.

Последнее, что я слышу, выходя за дверь, как Сабрина и Дарси жалуются на овсянку на кухне. Я делаю мысленную пометку затариться жидкостью для снятия лака, а затем замечаю выезжающую из-за угла машину Истон. Машу ей и бегу к дороге.

Это похоже на начало конца моей жизни.

Глава 2

– В этом турнире швейцарская система. Типа того. Хотя в реале не совсем так.

Истон собирает нашу команду вокруг себя, будто она Тони Старк, а мы Мстители, но вместо того, чтобы острить, она раздает значки шахматного клуба Патерсона. На втором этаже здания в районе Фултон-Маркет, должно быть, человек триста, не меньше, и я, похоже, единственная, кому не сказали, что одежда должна быть в стиле бизнес-кежуал.

Упс.

– Каждый из вас сыграет четыре партии, – продолжает Истон. – Турнир благотворительный, так что здесь полно любителей. Вместо рейтингов ФИДЕ будут использовать самостоятельную оценку уровня каждого игрока, чтобы определить соперника.

У ФИДЕ, Международной шахматной федерации – кстати, почему-то аббревиатура не МШФ; не уверена, но подозреваю, что здесь замешан французский язык, – сложная система оценки уровня игрока, которая позволяет определить рейтинг шахматиста. В семь лет я изучила тему досконально, потому что сходила с ума по шахматам и хотела стать гроссмейстером-русалочкой, когда вырасту. Сейчас я забыла большинство бюрократических деталей – возможно, чтобы запомнить более важную информацию, типа лучшего способа обжать клемму или сюжета первых трех сезонов «Как избежать наказания за убийство». Все, что я помню: попасть в рейтинг можно, сыграв в любом турнире, который подается на обсчет в ФИДЕ. Конечно, я этого сто лет не делала, потому что сто лет не подходила к доске.

Если быть точной, четыре года, пять месяцев и две недели – и нет, я не перестану считать дни.

– Так что, мы должны сами определить свой уровень? – спрашивает Зак.

Он первокурсник из Монклера и присоединился к шахматному клубу Патерсона уже после того, как оттуда ушла я. У него явные амбиции заниматься шахматным спортом профессионально. Я видела его только один раз, дома у Оскара, и не скажу, что он мне понравился. Он постоянно встревал в разговор, чтобы упомянуть свой рейтинг ФИДЕ (2546-е место), час рассказывал о своем рейтинге ФИДЕ (2546-е место) и, судя по всему, вообще не понял, что я не собираюсь идти с ним на свидание, какое бы место в рейтинге ФИДЕ он ни занимал (2546-е, если вы вдруг забыли).

Но он не так плох, как Джош, еще один член нашей команды. Его заявка на победу – постоянные комментарии, что Истон поменяла бы ориентацию, если хотя бы раз с ним поцеловалась.

– Как капитан команды, я заранее сообщила о ваших навыках, – говорит Истон. – В общем, записала…

– А почему это ты капитан? – спрашивает Зак. – Не помню, чтобы мы обсуждали этот вопрос.

– Тогда я диктатор этой команды, – шипит она. Я делаю вид, что поправляю значок на футболке, чтобы скрыть улыбку. – Я записала Мэллори в самую сильную группу.

Мои руки безвольно повисают вдоль туловища.

– Истон. Я едва играла в последние…

– Зак там же. И я, – продолжает она, полностью меня игнорируя. Затем смотрит на Джоша и делает паузу для пущего эффекта, прежде чем сказать: – Слабая – для тебя.

Джош гогочет здоровым смехом избалованного мальчишки.

– Если без шуток, в какую группу ты…

Истон продолжает смотреть на него с крайне серьезным видом, и он опускает глаза в пол.