Шах и Мат. Часть 1

Алина отходит назад, а я хватаю ее за руку и прижимаю к себе. Сам не знаю, зачем я это сказал, но, когда говорил, не думал и что самое важное сейчас об этом не жалею. Почему-то только сейчас понимаю, что плакала она не из-за этого ублюдка, совсем не из-за него, а о другом, возможно о том чего я не знаю, возможно, о том, что мне еще предстоит узнать и черт возьми я хочу знать о ней все, я хочу ее не просто трахать, я хочу ее вот так сейчас прижимать и видя, как слезы текут по щекам, успокаивать и дать ей уверенность, что я рядом и больше никогда ничего плохого не будет. Она моя женщина и она за мной, она часть меня, значит все что происходит в ее жизни не чуждо мне. Твою же мать Гаспаров, она домушница, она… Я лишь крепче прижимаю ее к себе, мне невыносимо видеть, как ее глаза блестят. Я не хочу видеть ее слезы, я вообще не хочу, чтобы она плакала, я хочу другое и пытаюсь задавить это внутри, но ни хрена не получается. Я просто хочу видеть ее рядом… Безумно хочу, хочу так, как хотел когда-то быть с Наташей. Только сейчас все по-другому и меня это пугает, я хочу быть с ней еще больше чем когда-то с Наташей… Я сам себя не узнаю, но отпускать ее не хочу, никогда не опущу, просто не сейчас, да и, наверное, уже никогда…

ГЛАВА 16

АЛИНА

Я не могла описать словами всего того что творилось в моей душе, страх нарастал с каждой секундой. Мама… Вот эта опустившаяся женщина в непонятных шмотках, моя мать, некогда ухоженная красавица, которой вслед оборачивались мужчины. Что с ней стало? Она ни на что не реагировала, лишь только твердила доченька и безостановочно плакала.

Алан посадил ее в машину и принялся созваниваться с каким-то врачом, а я сев рядом с мамой, просто держала ее за руку. Как она очутилась на улице? Что случилось? На все эти ответы у меня не было вопросов. Потихоньку я начала приходить в себя только в больнице, когда к нам спешил немолодой врач в белом халате. Когда маму увели, Гаспаров подошел ко мне, я безучастно сидела на подлокотнике кресла и прокручивала в голове, как это все произошло.

— У нее едва не случился голодный обморок. Вы давно не общались? — он присел передо мной на корточки.

Я посмотрела на него и кивнула.

— Много лет, как отчим выгнал меня из дома, я сама не поняла, как узнала ее, словно какое-то чувство заставило меня посмотреть в окно.

Гаспаров встал и, сняв меня с подлокотника, прижал к себе. Лишь ощутив силу его мужских рук, я начала понемногу успокаиваться, положила голову ему на плечо.

— Все будет хорошо, — он провел рукой по моей спине. — Ты не одна, я с тобой.

Я молчала, я не одна… Да я с ним, я даже не могла поверить, что он назовется моим мужем. Зачем ему это? У него зазвонил телефон, он отстранился от меня и сердито уставился на дисплей.

— Я сейчас приду, жди меня здесь.

Я кивнула и села в кресло. В голове было столько мыслей. Где отчим, где Света? Что вообще произошло? Я потерла виски и закрыла глаза. Только бы с ней сейчас все было хорошо, только бы все было хорошо…

* * *

Я видела, что Алан чем-то недоволен, я не знала, кто ему позвонил, но была уверена, что не жена точно. Он говорил с врачами, не давая мне даже произнести ни слова, она не ела несколько дней и сейчас врачи капали ей глюкозу, чтобы восстановить организм. Меня пустили к ней не сразу, но когда я зашла в красивую хорошо обставленную палату, то едва не разрыдалась, мама выглядела такой слабой и истощенной.

— С тобой остаться? Держи себя в руках.

Я отрицательно покачала головой и повернулась ко мне, Гаспаров провел рукой по моей щеке.

— Я рядом, жду тебя за дверью.

После чего притянул к себе и коснулся губами моих губ, мне казалось, что меня ударило током, я не представляла, что уже будет со мной, если я не буду ощущать его поцелуи, ласки… Как я могла так быстро привязаться к нему, я тоже не знала. Когда за ним закрылась дверь, я медленно подошла к кровати, мам лежала под капельницей.

— Очень хреново выгляжу? — слабо спросила она и улыбнулась.

Я отрицательно помотала головой и села на стул, меня всю трясло.

— Врешь же. Знаю, что плохо выгляжу.

— Мама, как это произошло? — тихо спросила я.

Мама устало вздохнула.

— Светка кавалера привела, я стала не нужна со всеми своими советами. Юра спился. Я сама выпивала, но вовремя остановилась. Знаю, что ты меня не простишь, но…

Она замолчала, по ее щекам покатились слезы, я сама еле держалась чтобы не разрыдаться, я простила ее, давно простила в глубине души и увидев в каком она состоянии, сразу же забыла все свои обиды.

— Мам, я давно тебя простила, успокойся, — тихо произнесла я.

— Я сама себя не простила, — всхлипнула мама. — И не прощу. Как ты жила все это время, ты же не сразу встретила его?

Я закусила губу, лучше ей не знать, как я жила все это время, как мучалась и страдала, как просыпалась по ночам и рыдала от обиды, что у меня никого нет, что я вечно одна. Но ей я этого сейчас не могу рассказать, она итак очень слаба.

— Я все время все отдавала Свете, прости меня. Я не думала, что она так поступит.