Шах-наме

Шел семьдесят девятый год владыке,
И занедужил Ардашир великий.

И понял он, что смерть его близка,
Что обмелела дней его река.

Шапура к ложу своему призвал он.
Как жить и править, сыну завещал он:

«Всегда к моим заветам прибегай,
Дурным советником пренебрегай.

Умей в делах правленья беспокойных
От недостойных отличать достойных.

Я правосудье в мире утверждал,
Достоинства людей не унижал.

Моей деснице страны покорились,
Но дни мои, увы, укоротились.

На ниве мира потрудился я,
И, пот пролив, обогатился я.

Власть над полмиром я тебе вручаю,
Хранить закон и веру завещаю.

То счастье, то несчастье нам несет
Вращающийся вечный небосвод.

Иль оседлать коня судьбы ты сможешь
И счастье и величие умножишь,

Иль превратит судьба тебя в коня,
Над бедственною пропастью гоня.

В коварном сем чертоге нет мгновенья
Отрады — без отравы опасенья.

Будь зорким стражем тела и души
И зло величьем духа сокруши.

У твердых в вере ты ищи примера,
Чтоб, словно сестры, стали власть и вера.

Без шахской власти вера несильна,
Без веры не удержится страна.

Без власти — вера злобою гонима,
Без веры — власть раздорами крушима.

Две эти силы духом рождены,
Как две основы, переплетены.

Так стражами они друг другу служат,
В одном зерне их мудрый обнаружит.

Без веры власть не может обойтись;
Как верные друзья, они сжились.

Коль верному даны и ум и разум,
То оба мира обретет он разом.

Сильна страна — так будет впредь, как встарь,—
Когда на страже веры государь.

Неверен, божьего не знает страха,
Кто порицает истинного шаха.

Того слугой Йездана не назвать,
Кто может злобой к шаху воспылать.

Сказал учитель наш красноречивый:
«Лишь вера — сердце власти справедливой».

Три червоточины в престоле есть:
Злой царь, его насилие и месть.

Царь, если недостойного возлюбит,—
Достойнейших унизит и погубит.

И в-третьих: жадность шахская, когда
Народу разоренье и беда.

Так будь разумным, щедрым, справедливым.
Страна счастлива — будет царь счастливым.

Лжи приближаться к трону запрети,
Ходи всегда по правому пути.

Для добрых дел сокровищ не жалей;
Они стране — как влага для полей.

А если шах жесток, и скуп, и жаден,—
Труд подданных тяжел и безотраден.

Дихкан скопил казну, украсил дом —
Он это создал потом и трудом,—

И царь не отнимать казну дихкана,
А должен охранять казну дихкана.

Всегда старайся гнев свой потушить.
Прости вину, где можешь ты простить.

Ты в гневе за пустяк осудишь грозно;
Раскаешься потом, да будет поздно.

Коль падишах гневлив, едва ль народ
Его владыкой мудрым назовет.

Мы шахский гнев как злой порок, осудим,
И ты добро старайся делать людям.

Коль шах на миг допустит в сердце страх,
То может осмелеть соседний шах.

Будь мудр и тверд в сей жизни многобедой
И всем явленьям в мире цену ведай.

Знай: быть царем достоин только тот,
Кто щедр, как этот вечный небосвод.

Не спит, в раздумье о народных бедах,
Кто светоч знанья чтит в святых мобедах,

Кто на совет свой призывает их,
О злом и добром вопрошает их.

Во дни, когда вкушает мир страна,
Уместен пир, охота не грешна.

Но помни то, что издревле известно:
Питье вина с охотой несовместно.

И голова от чаши тяжела,
И в цель твоя не попадет стрела.

Но если враг появится, тогда вы
Забудьте пир, охоту и забавы.

Тогда войска отвсюду созывай,
Оружие и деньги раздавай.

Не отлагай сегодняшнее дело
На долгий срок. За все берись умело.

Не приближай советников дурных,
Не слушай низких: зависть в сердце их.

К наветам подлых слухом не склоняйся
И клеветою злой не огорчайся.

Ведь для клеветников святыни нет,—
Что ни спроси, солгут они в ответ.

Тебе ль советоваться с их толпою?
Пусть разум твой руководит тобою!

Безмерна подлость низких и лжецов,
И тесно на земле от подлецов.

Коль тайну даже близкому доверишь,
Ты бедственных последствий не измеришь,

Считай, что в яму брошена она,
Молве и разнотолкам предана.

Коль тайна в городе распространится,
Покоя твой разумный дух лишится.

В углах тихонько осмеют тебя
И безрассудным назовут тебя.

Не поноси людей, хоть ты и в силе,
Дабы тебя в ответ не поносили.

Остерегайся, о приявший власть,
Чтоб разум твой не омрачила страсть.

Будь мудр и сдержан, шах, ко всем и всюду,
Доброжелателен к простому люду.

Тот, кто горяч, в решеньях важных скор,
Кого ничей не трогает укор,

Кто чтит себя превыше всех на свете,—
Не должен восседать в твоем совете.

Отринь от сердца, на престол воссев,
Страстей смятенье, ненависть и гнев.

А властелин, страстями обуянный,
Не будет и поклонником Йездана.

Не притворяйся набожным; нелжив
Пред небом стой. Не будь многоречив.

Советам мудрецов-мобедов внемли
И лучшие советы их приемли.

Чтоб вески были шахские слова,
Глубоко их обдумывай сперва.

Не отвергай мольбы того, кто беден,
Не приближай того, кто зол и вреден.

Просящего простить его — прости,
За прежнюю вину ему не мсти.

Будь милостивым, щедрым, справедливым —
И назовут тебя царем счастливым.

Коль устрашится враг и станет льстить —
Веди войска, вели в литавры бить.

Иди в поход, пока войны боится
Твой враг, пока слаба его десница.

И коль запросит мира он в ответ
И если в просьбе той изьяна нет —

Надень ему ярмо посильной дани,
Не лей напрасно кровь на поле брани.

Приобретай познанья, ибо в них
Достоинство и свет царей земных.

За справедливость мир тебя возлюбит,
А свет познанья славу усугубит.

Храни завет отца, не забывай.
Настанет время — сыну завещай.

Когда обидел сына я невольно,
За всех обиженных мне стало больно.

Запомните навеки мой завет;
В нем истина и путеводный свет.

Боюсь — пятисотлетие промчится,
И власть моих потомков прекратится.

Забудут мой закон за внуком внук,
Поводья правды выпустят из рук.

От разума и знанья отрекутся
И над советом мудрых посмеются.

И клятвы, ими данные, попрут,
И грабить и насильничать начнут.

И мир стеснят народу, и с презреньем
Подвергнут верных мукам и гоненьям.

И правнук к Ахриману на поклон
Придет, унижен, в подлость облачен.

И чистый свет Зардушта опоганят,
И сокровенное открыто станет.

Что созидал я, прахом все пойдет,
Держава рухнет, и престол падет.

И я всегда молю творца вселенной,
В чьей воле все в юдоли этой бренной,

Чтоб он от зла потомков защитил,
Чтоб имя доброе вам сохранил.

От неба и земли да будет слава
Тому, кто не сойдет с дороги правой,

Тому, кто в руки светоч мой возьмет
И в колоквинт не превратит мой мед!^{62}

Уж сорок лет прошло, как шахом стал я.
Шесть городов великих основал я.

Там веет воздух мускусный легко,
Там в реках — не вода, а молоко.

Один назвал я Хурра-Ардаширом;
Тот город весь в садах, исполнен миром.

Рам-Ардашир — то город мой другой.
На Парс оттуда я пошел войной.

Хормуз же Ардашир — мой город третий.
И нет ему подобного на свете.

Так сладко там дыханье ветерка,
Что молодеет сердце старика.

Я украшал тот город неустанно;
Богат он, люден — радость Хузистана»

А Барка-Ардашир — четвертый град.
В тени садов фонтаны там шумят.

Еще в стране Мейсан и у Евфрата
Два града есть, украшенных богато.

Я — Ардашир — для вас их основал.
Запомни все, что я тебе сказал.

Готовь для вечного успокоенья
Мне дахму и прими узду правленья.

Я жил в трудах для блага, не для зла.
И вот моя держава расцвела.

Уйду, ты царствуй мудро, справедливо,
Живи победоносно и счастливо!»

Умолк он, духом светел до конца.
О, жаль его главы, его венца!

Над ним свершилось то, что постигает
Всех смертных. Он ушел. Куда? Кто знает?..

Блажен, кто здесь величия не знал,
Кто с сожаленьем трон не покидал.

Усердствуют, казну приобретают,
А что придется бросить все — не знают.

В конце концов мы все сойдем во прах.
Земля и саван лягут на щеках.

Не собирай сребра в бегущем мире.
Живи лишь для добра в бегущем мире.

Блажен, кто чашу полную возьмет
И в память слуг Йездана изопьет.

И пусть, когда дойдет до Ардашира,
Он, радостный, заснет на лоне мира.

Воспой теперь Шапура век златой!
Открой уста! Вино, пиры воспой!