Шах помидорному королю. Повесть

Поступь сотрудников музея он изучил великолепно. Поднимался кто-то незнакомый. Легкий шаг, танцующий. Незнакомец дошел до двери кабинета и проворно поскакал вниз, щелкая подошвами по чугунным ступеням. Володя давно обратил внимание, что каждая из старинных ступеней имеет свое звучание. Незнакомец игриво отстукивал «чижик-пыжик».

- Ну, фокусник!..

Володя уже знал, кто там забавляется. Ему показалось, что он этого человека и ждал, засидевшись в кабинете, вместо того чтобы поспешить в поселок у станции.

Однако в чем смысл танцев на лестнице? Модная раскованность? Или желание пооригинальней предупредить о своем приходе?

Володя подошел к двери и распахнул настежь.

- Клюев, вы ко мне? Заходите!

Великолепный Джека держался непринужденно:

- Я к вам с просьбой. Моя разведка донесла: у вас есть прадедовские диски.

- Граммофонные пластинки, - мягко поправил Володя и указал в угол кабинета, где на высокой тумбе давно бездействовал граммофон с трубой изумрудного цвета, похожей по форме на рог изобилия.

- Меня интересует дореволюционная эстрада. - Джека нервно облизнул губы. - Варя Панина, Вяльцева… Ну и вообще…

- Шаляпин тоже есть… Собинов… - Володя внимательно наблюдал за гостем. Любопытно, как Джека изловчится перейти от пластинок к истинной цели своего визита - вчерашнему происшествию на Парковой. - Прощу… - Володя подвел гостя к граммофону и отомкнул дверцу тумбы.

В гнездах изумрудного бархата мерцали черные ряды пластинок.

- Можно? - Джека упал на колени и бережно коснулся пыльного бархата. - Ух ты!.. Экстра-класс!.. Упаковочка!..

Володя коротко пояснил: в верхних рядах Шаляпин и Собинов, внизу то, что можно называть дореволюционной эстрадой.

- Обалденно! - бормотал Джека.

В том, как он доставал и разглядывал пластинку, а затем ставил на место, чувствовался опыт и навык. Джека мгновенно угадывал какую-то понятную ему ценность пластинки, он напомнил Володе завзятого книжника, подступившего к незнакомой полке. Настоящему книжнику достаточно взять в руки книгу, раскрыть - и он интуитивно ощущает ее значимость. Вот так и Джека с пластинками. Володя приглядывался к гостю все с большей симпатией.

- К сожалению, послушать не удастся. Граммофон сломан.

Граммофон был сломан еще до поступления Володи на работу в музей. Лопнула старинная пружина.

- Я пришлю мастера, - предложил Джека.

«Большой начальник, - подумал Володя. - Скажите пожалуйста: «пришлю». И пояснил великому Джеке, что с граммофоном случай безнадежный - уже пытались чинить, и безуспешно.

- Я пришлю Витю Жигалова, - нетерпеливо произнес Джека. - Для Вити безнадежных случаев не бывает.

- Витю? - Володя мгновенно понял, что отказываться глупо. Витя придет чинить граммофон, и можно будет разузнать, что все-таки случилось с газорезом. - Ну, если ваш Витя что-то умеет, я буду рад…

- Завтра и пришлю, - уверенно обещал Джека. - Завтра вас устраивает? С утра?

Володю это вполне устраивало. Чем скорее удастся поговорить с Витей, тем лучше.

Джека упоенно перебирал пластинки. Будто и в самом деле пришел в музей только ради записей дореволюционной эстрады.

Значит, ему «разведка донесла»… Но кто же состоит у Джеки в разведчиках по музейной части?

- Новые, не заигранные! - громко восхищался Джека. - И куплены подряд, по каталогам! Хозяин денег не жалел! - Он оторвался от пластинок, и Володя обнаружил в голубых детских глазах алчный блеск. - А вы знаете, сколько все это стоит? Тысяч пять! Можно и порознь продать, но лучше целиком. Ценность любой коллекции не только в редких экземплярах. Ценится полнота подбора.

«Эмоции бизнесмена, - определил про себя Володя. - Все можно перевести на деньги. Даже музыку…»

Джеке он сказал с деланным спокойствием:

- Я думаю, вы и сами понимаете - музейное достояние не продается. Ни порознь, ни оптом.

Джека поднялся с колен и попросил разрешения закурить. Теперь они оказались друг против друга в старинных кожаных креслах. Джека закурил. Володе следовало слегка улыбнуться. Из всех вариантов улыбки он выбрал безмятежную. Ироническая была бы неуместна.

- Я вас слушаю…

- Есть идея! - приподнято сообщил Джека. - Мы беремся починить вашу ретротехнику. Вы разрешаете переписать всю коллекцию на кассеты. Здесь, у вас… Доставим необходимое оборудование и за одну ночь управимся…

- А дальше что? - спросил Володя.

- Вас интересует, как мы собираемся распорядиться записями? - Джека помахал рукой, разгоняя сигаретный дымок. - Кассеты с Паниной пойдут по четвертаку…

Володя весь напрягся. Сейчас последует наглое предложение - с каждой кассеты столько-то ему.

Никаких наглых предложений не последовало. Джека отлично знал, с кем имеет дело.

- Нам нужны деньги, - говорил он, давая понять, что не разделяет старомодных убеждений директора музея В. А. Киселева.

«Вам было бы стыдно пускаться в коммерцию, а мы на эти предрассудки плюем!» - так следовало понимать великого Джеку.

Он с похвалой отозвался о принятом на Западе вкладывании капитала в перспективную группу музыкантов. В нашей стране почему-то не практикуется коллективный вклад. А хорошо бы… Группа вернет с лихвой…