Шах вам, королева!

– Люблю, когда все четко, быстро и по-военному: встала, умылась, причесалась и сразу на кухню! Но могу и сам иногда порадовать. Я блинчики вкусно пеку.

– Я тоже умею, – улыбнулась Татьяна.

Пока ей все нравилось. И даже Степина прямолинейность была вполне к месту. Хотя на благостное отношение Тани к его установкам могли повлиять события прошлой ночи. По сравнению с шефом отставник оказался просто Тарзаном, поэтому даже его команды воспринимались позитивно.

Редкая женщина, глядя на себя в зеркало, не заметит какой-нибудь недостаток. Начнет его ретушировать, замазывать, маскировать. У кого-то прыщ, у кого-то морщины, у кого-то груди нет, у кого-то талия с перебором, а объем бедер легко можно поделить на двоих. Главное, увидеть. Часто дамы видят больше, чем есть на самом деле. Преувеличивают масштабы трагедии, как «желтая» пресса. Вот подходите вы, например, к киоску, а там в окошке болтается газета с аршинным заголовком «Несчастье в семье звезды!». И сама звезда, пойманная в особо удачный момент, года эдак два назад, с перекошенной физиономией. Она, может, просто языком пломбу щупала, как и все нормальные люди, – брови домиком съехались, челюсть скособочилась, глаза в кучку. Когда такой портрет да под соответствующей надписью, сразу ясно – горе у человека страшное. А там всего-то по тексту – фикус засох или ноготь сломался. Так и женщины свои мелкие неприятности возводят в ранг стихийного бедствия.

Но Валентина была уверена, что ее неприятность отнюдь не мелкая.

– Мощная неприятность, килограммов на сорок тянет, – переживала Валя, топчась перед трюмо. Недавно она гордилась своей крепкой фигурой и высокой грудью, посмеиваясь над безразмерными тетками, и вот нате вам! Теперь Валя в их рядах. И слово «целлюлит» перестало быть далеким и непонятным, превратившись в конкретную, нерешаемую проблему. Талия стала шире попы, повиснув приличным таким пузом. И второй подбородок уютно складывался пухлой складкой, стоило лишь забыть про то, что голову необходимо носить гордо и приподнимать. А еще грудь стала подушкообразной по консистенции и по объему, в связи с чем об окончании кормления страшно было даже подумать.

Настало время заняться собой. Это оказалось не так просто. Сначала Валя нашла на чердаке обруч. Конечно, нельзя сказать, что он на ней застрял, но и крутить его оказалось физически невозможно по причине слишком скромного зазора между самим снарядом и местом, условно называемым «талией».

С завистью поглядывая на тощую соседку и успокаивая себя набором минусов, обнаруженных в ничего не подозревающей интеллигентке, Валентина решила не останавливаться. Если у человека есть цель, то упорством он ее может достичь.

Плюнув на обруч, Валя собралась заняться бегом. По двору бегать было негде. Стандартные шесть соток на стадион не тянули. Поразмышляв, она пришла к выводу: если вставать рано утром, когда все спят, то можно бегать по деревне. И ребенок спокойно дрых дома, и Мальвина была бы не в курсе, и перед соседями не так стыдно.

Но одно дело планировать, и совсем другое – осуществлять планы.

Наивная Валя решила, что шесть утра – такая страшная рань, когда никто и ничто не помешает процессу сброса веса. Облачившись в сиреневый спортивный костюмчик, она выбежала со двора по первой росе, углубляясь в нежный утренний туман. Вскоре выяснилось, что спят далеко не все. Первыми, кто, как оказалось, уже не спал, оказались два громадных индюка, с хищным клекотом устремившихся за бегуньей. Когда за тобой несется пуд злости, тряся длинной соплей под острым клювом и раздув перья, бежится легко как никогда. Если бы у Вали был с собой секундомер, то, вероятно, она могла бы засечь мировой рекорд. Ветер свистел в ушах, сердце бешено колотилось, а в глазах стояли слезы ужаса. Зато индюки, побоявшись далеко отходить от кормушки, отстали. Но это была не самая большая ее проблема.

За поворотом к ней прицепилась лошадь. А лошадей Валя побаивалась, поскольку у них копыта и здоровенные зубы. Лошадь Кармелита была то ли совхозная, то ли ничейная, то ли у нее просто были глисты, но была она вечно голодная. Поэтому Кармелита привыкла, что все ее жалели и подкармливали хлебом. И любой движущийся объект ассоциировался у жизнерадостного животного с приемом пищи. Призывно заржав, лошадь устремилась за Валентиной.

Взвыв от ужаса, бегунья рванула многоскоком, проклиная Рому, предпочитавшего стройных, и его мамашу, купившую дом именно в этой неблагополучной местности. За лошадью понеслась лохматая дворняга, огласив деревню звонким лаем. Поняв, что за ней гонится еще и пес, Валентина совершенно пала духом.

Если не затопчут, то загрызут.

Кармелита не любила собаку и опасалась. Едва заслышав лай, кобылка пронзительно заржала и ринулась вперед, обогнав Валю. Зато дворняга обгонять несчастную Фуфаеву не стала. Решив, что веселая тетка с ней играет, собака начала нарезать круги, тряся хвостом и норовя допрыгнуть до Валентининой физиономии. Может, она хотела лизнуть. А может, нос откусить.