Шах. Женщина бандита

Он снова опускает взгляд на тарелку, вздыхает. Молча берёт в руки приборы и принимается за еду. Отпиливает ножом кусочек, макает его в соусницу со сметаной и отправляет в рот. А я стою, прижав руки к груди, и кусаю губы до привкуса крови.

Он ест! Ест!

Сама не знаю, что заставило меня испытать такой восторг, но я чувствую, как потеют пальцы и начинают чесаться ладони. Это так приятно… Безумно приятно видеть его вот таким. В домашних спортивных штанах, жующим мои драники. Это романтично, что ли…

Так стоп! Я снова о чём-то не о том.

— Ну как? — спрашиваю настороженно, когда он, утаскивая к себе на тарелку ещё один драник, этой же вилкой указывает на стул напротив.

— Сядь и ешь, — строго так. Отчего опять злится? Что снова не так?

Я плюхаюсь на стул, беру приборы и молча начинаю есть. Почему-то душит горло обида. Я старалась, между прочим. А он мне: «Сядь и ешь»! Но он поглощает уже третий драник, а значит, не всё так плохо. Может, просто он по жизни такой, злючий.

— Рад, что ты, наконец, надела серёжки. Нравятся? — спрашивает уже более мягко, и я растягиваю губы в улыбке.

— Да. Они красивые. И дорогие…

— Ага. Дорогие. Потом сможешь продать, — бросает вдруг резко и поднимается. Я обалдело поднимаю голову, открываю рот, чтобы спросить, что произошло, но тут случается то, что предвидеть я, в принципе, могла, но почему-то упустила этот момент…

На кухню врывается Полосатик. Именно врывается, потому что сначала он ударяется о дверь, а потом влетает в кухню. Видимо, висел на ручке и пытался её повернуть, маленький проказник. Я знала, что коты умные существа, но чтобы настолько…

— Ой, — вырывает у меня, а Беслан медленно перетекает на меня своим нехорошим, грозным взглядом. Ну вот, приплыли. Эх, Полосатик. Не возьму я тебя в разведку.

— Ты серьёзно, Тата? Не послушала меня?

Я быстро запихиваю в рот добрую половину драника, чтобы выиграть время, и начинаю медленно жевать. Полосатику, конечно же, нет никакого дела до наших сражений за его существование в этом доме, и он прогулочным шагом идёт к столу. Подходит ко мне, трётся усатой мордочкой об ногу и мяукает, требуя пищу.

А я представляю, как он сейчас вылетит из входной двери, а за ним и я. Нехорошо.

— Я всё объясню… — начинаю уверенно, но Беслан перебивает меня:

— Я же тебе сказал, никаких животных! — рычит зло, как будто я привела в дом не малюсенького, милого котёнка, а анаконду.

— Это всего лишь котёнок! Чем он навредит?

А Шахбулатов вдруг начинает шумно дышать, наступает на меня, и я незаметно отталкиваю ногой Полосатика в сторону, чтобы он на него не наступил.

— Тата, — начинает уже спокойнее, но я вижу, как его колбасит от злости. И это почему-то настораживает.

— Да что с тобой не так?! — выкрикиваю в сердцах, а он хватает меня за лицо и, сжимая пальцами щеки, склоняется.

— Это с тобой что не так, девчонка? Думаешь, я тут в игры с тобой играть буду? Вышвырни животное из моего дома, не то это сделаю я!

Я ошалело смотрю ему в глаза, сглатываю горечь обиды.

— Я не могу этого сделать, Беслан, — когда произношу его имя, глаза Шаха заметно светлеют, но лицо остаётся таким же суровым, словно мы с Полосатиком всю его семью порешили.

— Можешь, — шипит, явно пытаясь надавить на меня.

Однако я не сдаюсь. Выбросить котёнка на улицу я не смогу. И ему, конечно же, этого не позволю.

— Тогда я поеду домой. Отвезу его… Соседке, — вспоминаю, что Сени нет дома, и становится вдвойне грустно. Всё так несправедливо.

— Нет, — чеканит мне, но руку от лица убирает. — Отдашь Нуру, он отвезёт его в приют, — и уходит. А мне становится невыносимо больно.

— Почему ты такой, Беслан? Чем тебе помешает маленький котёнок? Нельзя же быть таким!

— Каким? — он резко поворачивается, и меня в очередной раз пугает его движение. Нет, бить он меня не станет, это понятно. Но что-то в нём не так… Словно он специально ищет причину, чтобы наорать на меня, поставить на место.

— Думающим только о себе, о своём удовольствии и комфорте.

— А ты? Ты не думаешь о своём комфорте, зарабатывая на своё удовольствие, стоя передо мной на коленях с хером во рту? — лучше бы ударил.

Отворачиваюсь, нахожу взглядом Полосатика, что затаился в уголке и смотрит на нас большими, круглыми глазами.

— Я тебя поняла. Котёнка здесь не будет.

* * *

Она ждёт, пока он выйдет, а потом садится на пол и зовёт к себе котёнка. Всхлипывает. Блядь… Плачет, что ли?

Стиснув зубы, Шах наблюдает за ней в щель приоткрытой двери. Он, и правда, резко с ней как-то. Надо было помягче. В конце концов, это всего лишь мелкое животное.

Но Беслана, разумеется, не кот завёл. Его переклинило из-за того, что Тата ослушалась и попыталась обмануть. А может, его злит совсем другое? Например, тот факт, что она хоть с котом, хоть без, занимает все его мысли. Жизнь его своим запахом пропитывает, и даже в каждой прохожей девушке или женщине он видит её. Понемногу сходит с ума.

Поднял руку, чтобы схватиться за ручку двери и пойти как-то её успокоить. Ну или забрать животное и увезти его в приют самому, чтобы прекратить эту драму идиотскую. Но она взяла пушистый комок к себе на колени и заговорила: