Шах. Женщина бандита

Теперь вот Беслан. Я не знаю, что чувствую к нему, но определённо чувства есть. Есть ревность, которая вонзается в сердце, стоит мне увидеть другую женщину рядом с ним. Есть страсть, как бы я не стыдилась этого. Есть что-то ещё, что трудно объяснить словами и почти невозможно понять. Но оно существует. С каждым днем я привязываюсь к человеку, который поначалу пугал меня до дрожи, всё сильнее. Мне уже сложно представить, как я буду жить без него… А ведь это случится. Рано или поздно я надоем ему, появится другая. Или же он решит жениться на этой милой, скромной Заре. Она красивая и достаточно умная хотя бы потому, что не стала устраивать скандал. А ведь я заметила, как ей было неприятно. Даже поймала на себе её взгляд.

— Почему моя женщина грустит? — прозвучало вдруг над макушкой, и я подняла глаза на Беслана.

— Я не нравлюсь твоей бабушке. И вроде как мне должно быть всё равно, но…

— …но тебе не всё равно, — закончил за меня и взял пальцами за подбородок, вынуждая смотреть ему в глаза. — Бабушке никто не нравится. Она и мою мать не любила, однако, когда та погибла, горевала о ней. Видела её черную одежду? Бабушка так и не сняла свой траур по моим родителям. Хайят странная, необычная, я тебе уже говорил. Но она привыкнет. Не бери в голову.

— Но… Я не хочу привыкать… — Лицо Беслана вдруг закаменело, как случается каждый раз, когда он чем-то недоволен. — Не пойми неправильно, но ни ты, ни я не сможем и дальше делать вид, что мы обычная пара, и у нас нормальные отношения, как у всех.

— Что это значит, Тата? — в голосе появилась хрипотца, точно злится. Но раз уж я начала этот разговор, деваться некуда.

— Я понимаю, что здесь твоя семья, твой дом. И тебе нужно побыть здесь. Ты отправь меня домой, побудь с бабушкой, а потом, когда вернёшься… Потом продолжим… Если ты, конечно, захочешь… — чем дольше я говорила, тем скорее меня покидала уверенность, и её место постепенно занимал страх. Потому что взгляд Шахбулатова темнел с каждой секундой, и я понимала, что вызвала бурю. — Не подумай, что мне плохо с тобой или я пытаюсь как-то увильнуть от своих обязанностей. Это не так. Я просто не хочу быть камнем преткновения, не хочу становиться между тобой и бабушкой.

— Тата! — уже рычит на меня, явно сдерживаясь.

— Не злись, прошу. Мне сложно. Я никогда не была в такой ситуации, и мне тяжело. Я чувствую себя здесь лишней, не в своей тарелке, понимаешь? Пожалуйста, отпусти.

Жду, что он снова накричит, рявкнет, но Беслан молчит. Буравит меня своим взглядом, и я обнимаю его за талию, прижимаюсь к груди, жар которой чувствуется даже сквозь рубашку. Он берёт меня за плечи, мягко отстраняет.

— Семь дней, Тата. Всего семь дней потерпи. Если через неделю ты решишь, что действительно хочешь уехать, я не стану заставлять тебя. Вызову Нура и отправлю с ним в столицу. Что скажешь?

Удивлённо смотрю на него, растерянно улыбаюсь. Он спрашивает у меня. Интересуется моим мнением. Не приказывает, как обычно, а предлагает решение. Не могу сказать, что мне неприятно. Но и хорошего, конечно, мало. Лучше бы передо мной сейчас стоял тот самый Шах, для которого мнение, отличное от его, не интересует. А не этот, который даёт надежду на совместное будущее, что то и дело всплывает красивыми картинками в моих фантазиях.

— Хорошо. Семь дней, — соглашаюсь, потому что не хочу, чтобы он ссорился из-за меня с бабушкой или бросал свой дом. Хотя только что увидела по его глазам — он так и сделает, если я не захочу ждать.

* * *

После прогулки возвращаемся в комнату, которую подготовили для нас. Смущённо поджимаю губы и опускаю глаза, когда он начинает расстёгивать рубашку, но стоит Беслану отвернуться, и я уже бесстыдно разглядываю его широкую спину, покрытую рисунками.

— Я люблю, когда ты смотришь на меня, — хмыкает вдруг саркастично, а я вспыхиваю от стыда.

— Пойду воды принесу, — хватаю со столика полный графин и быстро убегаю, пока он не заметил, что воды достаточно. Вслед мне доносится смешок, а я быстро захлопываю дверь. Прохожу по длинному коридору до лестницы, ведущей на кухню, и у предпоследней двери застываю.

— Он не рад мне, бабушка Хайят. Даже не посмотрел ни разу, — слышу голос девушки и прилипаю к стене.

— И что? Ты хочешь, чтобы он смотрел на тебя, как на эту… без уважения? Как смотрит волк на кусок мяса? Что это за слёзы, Зара? Немедленно успокойся. Вспомни, чему я тебя учила. Девушки, на которых смотрят и трогают — не для семьи. На таких не женятся. Их просто используют для утех, — голос бабушки Беслана звучит жёстко и безапеляционно. Так, что даже я верю её словам.

— Но эта девушка… Бабушка Хайят, ты видела, какая она красивая. Она очень нравится Беслану. Мне кажется даже, что он в неё влюблён.

— Глупости! — фыркает женщина. — Беслан не верит во всю эту чепуху. Любовь, страдания — это не для моего гордого хищника.

— Но тогда… Почему он с ней? Зачем привёз сюда? Раньше ведь никого не привозил…