Шах. Женщина бандита

— К чему эти сложности? Нельзя просто с карты на карту кинуть? Почему именно наличка?

— Ну так… Я в долг наличкой брала, так же и отдать должна. Мы так договаривались. Да и нет у него карты… — я начинала путаться и нервничать, а Нурлан, казалось, всё подмечает.

— Ты брала или твой жених?

Я на мгновение растерялась, поджала губы, не зная, что сказать.

— Мы вместе.

— Мм… Ну, не вопрос, красавица. Пиши давай свою записку, — а сам глаз не сводит, будто подозревает в чём-то.



— И позвони, пожалуйста, Беслану. Скажи ему, что я хочу поговорить. Он же не может держать меня здесь вечно. Так нельзя. Ты только о деньгах ему не говори, ладно? — что-то в резко посерьёзневшей физиономии Нура заставило пожалеть о своей просьбе. Может, стоило подождать, ведь бандит ещё не звонил? Не хотелось бы проблем. Но раз уж решилась…

— Это всё?

— Нет, ещё кое-что… Ты когда деньги будешь отдавать, там и Сеня должен присутствовать. Мой жених. Завезёшь его домой потом? Чтобы я спокойна была. А если его не будет, ты тогда деньги не отдавай. Я хочу, чтобы всё при нём прошло, — даже не заметила, как загнала себя в ловушку окончательно, а вот Нур заметил.

— А теперь рассказывай мне всё. От «А» до «Я». Давай, Тата. Лучше мне, чем Бесу, когда он и без того бешеный.

ГЛАВА 16

Бабушка сказала про мать… И это не давало ему покоя. То и дело он возвращался к небрежно брошенным ею словам и хоть и понимал, что всё это очередная постановка, один хрен не мог успокоиться и забыть.

Мама — слишком личное. Слишком болезненное. Все, что связано с ней, — слишком. Нельзя затронуть память о ней, не всковырнув при этом его едва зажившие раны. А зажившие ли?

Шах тогда ещё не был Шахом. Бесом не был. Маленький пацан, который стал несчастным в один день, потеряв своих родителей. Он долго не мог поверить в произошедшее, а когда поверил — жизнь перевернулась с ног на голову. Ему пришлось быстро повзрослеть, намного раньше, чем другие дети.

Он ещё с трудом считал до тридцати, когда стал владельцем крупнейшего холдинга и хозяином целого края. Это Хайят помогла ему выстоять, научила и вылепила из него того, кем он является по сей день. Он спотыкался — она ловила. Он разбивал кулаки в кровь — она залечивала. В итоге, она воспитала мужчину, а он… Теперь он уже не знает, кто есть для него эта женщина. Его родная бабушка Хайят, предавшая его и вонзившая нож в спину. Рана, конечно, не опасная, но она кровоточит. И хоть он, стискивая челюсти и сжимая кулаки, делает вид, что все нормально, но доверия больше нет. Впрочем, как и уверенности, что она солгала насчёт матери. У Хайят получилось посеять зерно сомнения в душе Беслана, и оно прорастало с чудовищной скоростью. Но с этим он разберётся позже.

— Ты сегодня рано, дорогой внук, — бабушка встречала его за чашкой чая, покручивая её изящными, тонкими пальцами. На безымянном — золотое кольцо, предположительно обручальное. Шах не помнил своего деда, но сколько помнил бабушку, она никогда не снимала кольцо. Часто трогала его, снимала, оборачивала и снова надевала. Иногда казалось, будто она с ним говорит.

— Решил порадовать тебя.

— Чем же? — изгиб безупречной чёрной брови и лёгкая улыбка на нетронутых помадой губах.

— Завтра я осуществлю вашу с Зарой мечту. Вот, готовился целый день, — кивком головы подозвал прислугу. — Мне тоже чай принесите.

Женщина тут же бросилась исполнять, а Хайят поставила белоснежную чашку на блюдце, подалась вперёд.

— Ну же?

— Завтра свадьба. Где, кстати, моя будущая любимая жена? Готовится? — спросил с издёвкой, но Хайят шутку не оценила.

— Что ты задумал?

— С чего ты взяла, что я что-то задумал? Сочинять сценарии и переигрывать под них чужие жизни — твоя прерогатива, нет?

— Ты слишком торопишься. И это меня настораживает. То ты кричал во всё горло, что не женишься на Заре, то вдруг объявляешь, что свадьба уже завтра. В чём дело?

Шах довольно улыбнулся, потянулся в кресле.

— А может, я влюбился, бабушка?

— Чушь!

— Естественно. А в чём, собственно, проблема? Ты же сама хотела эту свадьбу. И? Чем ты опять недовольна?

— Я недовольна тем, что ты меня обманываешь. Думаешь, я не знаю, что ты увёз Тату в Москву и там поселил в своём доме? Так и будешь жить с одной, а к другой ездить развлекаться? Так нельзя, Беслан. Это позор! Я понимаю, что поступок Зары тебя расстроил и даже разозлил, однако ни одна женщина не заслуживает подобного наказания. Быть одной «из»! Так нельзя, Беслан. Жена Шахбулатова не потерпит. А если потерпит Зара, то я не потерплю.

— А вот это уже моё дело. Моим и останется. Чтобы стать для меня единственной, мало запрыгнуть ко мне в постель. Советую твоей Заре смириться. И тебе настоятельно советую, — склонился к бабушке, глядя ей в глаза. — Не стоит играть с огнём. Потому что я не прощу тебя в следующий раз. В тот день, когда ты предашь меня снова, ты лишишься своего внука, а я лишусь женщины, которая меня вырастила. Тату не тронешь больше. Не тронешь, бабушка. А то я трону твоих подопечных. Сломаю руки каждому, кто хотя бы пальцем коснётся моей женщины, — выровнялся и взял принесённую чашку. — Спасибо.