Шахиншаху шах

Вот с этим Брехт и решил побороться. В одном из Указов на территории Российской империи запрещалось заниматься ростовщичеством, и в нём же полагалась награда тому, кто донесёт на ростовщика и докажет о его именно регулярной ростовщической деятельности, а не о даче денег в долг. Легко же пойти на подлость. Такова уж человеческая природа. Взял у человека деньги в долг, а отдавать не хочешь, бамс писульку, и доброго человека в Сибирь, а тебе вместо выплаты долга — награда. Нет. Так не пройдёт, нужны именно факты ростовщичества, то есть регулярного ссужения деньгами с взиманием процента.

— А где же людишки будут деньги брать, ведь нередко возникнуть может неожиданная нужда? — не стал прыгать от радости Остерман, прочитавший проект Указа.

— Ты, Андрей Иванович, второй указ прочти.

Во втором Указе в каждом губернском городе предписывалось основать две конторы. Одна называлась просто «Ссудный банк». По существу — это обычный советский сбербанк. Да, любой банк. Взял деньги под десять процентов годовых, а под пять можешь положить. Первоначальный капитал теперь не проблема — выплатили гигантские репарации сначала Данциг, а после Пруссия и Франция, субсидировала операцию по объявления Зундского пролива Великобритания, и текут и текут золотые песчинки, а то и самородки с Миасса и вообще с Урала. Общий объём добычи золота в России превысил в 1733 году пять тонн. Почти половину годового бюджета.

Вторая же контора была для начала восемнадцатого века почти революционной. Называлась она «Государственная инвестиционная финансовая организация». Основной вид деятельности которой — был инвестирование денег в выгодные проекты. А вот тут деньги добывались необычным путём. Любой человек в России и за её границами мог купить сто рублёвую облигацию. Первого марта каждого года всем держателям облигаций выплачивалось по пять рублей. А вот в конце каждого квартала разыгрывалось несколько номеров, на которые выпадал приличный выигрыш. Были три выигрыша, по тысяче рублей, по пять тысяч и один по двадцать пять тысяч. Это огромные деньги. Можно несколько деревень купить. Можно дворец построить.

Надеялся Брехт, что эти мероприятия наряду с уже двумя имеющимися банками — Купеческим и Дворянским изживут ростовщичество. Зачем им заниматься, если есть банки, и зачем занимать деньги у ростовщиков, если можно занять в банке? Одновременно с этими конторами этим же Указов вводился институт судебных приставов, которые будут выколачивать долги, если человек деньги взял и тупо проиграл или пропил. Если бизнес не пошёл, то там сложнее процедура. Комиссия из опытных предпринимателей, купцов и работников банка будет эти дела отдельно рассматривать и, либо помогать довести идею до ума, либо передавать убыточное предприятие под внешнее управление.

По евреям из Литвы расчёт был такой. Если у них не будет черты оседлости и в то же время не будет доступа к финансовому капиталу, то деваться людям будет некуда, они будут заниматься общественно полезным трудом. Откроют швейные мастерские, а потом фабрики. Так флаг в руки. Откроют сапожные мастерские, а набравшись опыта и заработав денег, превратят мастерские в фабрики, и за российскими «Саламандерами» будут из-за границы приезжать — чем плохо. Станут редакторами газет и издателями книг — совсем хорошо. Пойдут на работу в ГРУ? Сто процентов. Все евреи родственники. Наладят получение информации из стана врагов — разве плохо. Станут музыкантами? Вперёд и с песней.

Всё это будет делаться не во вред Российской империи, а на пользу оной.

Глава 23

Событие шестьдесят пятое

Другим не ставьте ультиматум, и не пошлют вас люди матом.

Весной в степи красиво. Цветочки синенькие и красненькие цветут. Вон, и жёлтые желтеют. Наверное, и пахнут. Но это же выходить на берег надо, прыгать с борта лодки в воду придётся, потом по болотистому берегу добираться до тех цветочков. Не… Ну его этот квест. Хватит визуальных ощущений. Красиво. А если головой на все триста шестьдесят градусов поворотить, то тоже ничего так вид открывается. Вниз по Дону-батюшке идут нескончаемым потоком суда… Судёнышки тоже, лодьи, чайки, каеки, плоты даже (называются, правда, круто — полупрам. Это такое квадратное плоскодонное артиллерийское парусно-гребное судно, применявшееся в качестве плавучей батареи. Ну, плот с бортами, где стоят снятые с кораблей 3-х и 6-фунтовые пушечки.). И огромные баржи тоже плывут. На них лошадей перевозят. А впереди этой бесконечной вереницы корабликов идут десятка два вполне себе приличных кораблей. Оно и понятно, баржа она плывёт, как и лодья, а корабль он идёт. Ещё Бумбараш пел: «Журавль по небу летит, корабль по морю идёт».